Рейдер. Марья Коваленко

ее называли в офисе. Сейчас можно. Не ровен час, и Тищенко спишет ее «ход конем» на придурь невротичной брошенки.

      – Если они хотя бы вполовину хороши, как здесь пели, – она оглянулась через плечо, – то костьми лягут, но исправят все свои недочеты и через неделю явятся к тебе с новым предложением.

      – Ты у нас просто предсказательница!

      – Так и будет, – холодно. – И вот когда придут, подсекай рыбку.

      – Ну, точно – Ванга!

      – Похоже, среди нас я единственный трезво мыслящий человек, – Марина горько усмехнулась. – А если тебе предложили откат, рекомендую отказаться, пока не вляпался.

      – Я? Откат? – Тищенко ткнул пальцем себе в грудь, да так сильно, что, казалось, еще немного и проткнул бы. – Черт, да я без выходных, без проходных рву зад на «Альфе»!

      Марина не ответила.

      – Как думаешь, кто, – возмущенно продолжил собеседник, – пока тебя месяц не было, сдерживал этого идиота, нашего второго учредителя? Рогозин? Клал он на все проблемы! Регата у него.

      – Денис, хочешь памятник? – Марина обняла себя руками, словно замерзла. Раньше после таких ссор примирение проходило в кровати. Хоть какой-то толк был в спорах. Теперь по глупости Тищенко комфортному неведению пришел конец.

      – Надгробный… – Собеседник заметил ее жест. Вскинув голову вверх, он шумно выдохнул. – Черт.

      Запал резко сошел на нет. Лопнул, как мыльный пузырь, коснувшийся твердой поверхности.

      Марина увидела, как разглаживаются на красивом лице бывшего любовника тонкие морщинки, и теплеет взгляд. «Тоже вспомнил», – с горечью поняла она.

      – Эта работа меня в гроб загонит. – Денис тряхнул головой. – Думаю о нескольких проблемах сразу и шизею.

      – А ты не думай, – в сторону, будто соседнему креслу, посоветовала Рогозина.

      – Не могу. Вижу тебя и думаю. Марина, как убедить тебя простить и вернуться?

      Странная получилась фраза, и прозвучала она ни с того ни с сего. Впрочем, визави Тищенко, казалось, не удивилась. Повернув голову набок, она задержала взгляд на белом плафоне настенной люстры, словно хотела там рассмотреть что-то важное. Лишь потом лениво обернулась.

      – Не могу понять: ты идиот или чувство юмора у тебя дурацкое, – ответила задумчиво.

      Денис сделал пару шагов навстречу.

      – Согласен и на то, и на другое. – Встал напротив. Уголки губ опустил, глаза поднял – ни дать ни взять святой с иконы.

      На мгновение Марине даже стало его жалко. Умный, красивый мужчина, женатый на работе… Даже в постоянных любовницах дочь босса. Какие уж развлечения?

      Эти мысли Тищенко угадать не смог. Скользнув взглядом по ее волосам, глазам, он задержался на веснушках.

      – Это была минутная слабость… Проклятье. Звучит дурацки. – Нервно потел лоб. – Ты права, я идиот.

      – Потому не усугубляй – не задавай больше глупых вопросов. – Марина улыбнулась уголками губ, а затем привычным движением поправила на Денисе галстук.

      На этом лимит доброты исчерпал себя. Развернувшись, она направилась к