Ходит черная королева. Юлия Николаева

передвигает ноги. – Он еще немного помолчал и продолжил, глядя вперед. – Я вижу, Ирэн, как тяжело тебе под этой маской. Словно к ней привязаны пудовые гири, которые тянут тебя вниз. Я вижу, что ты хочешь сбросить ее с себя. И в этом твоя главная ценность.

      Воцарилась тишина. Я пялилась куда-то перед собой, пытаясь осознать слова Ветра. Самое парадоксальное, что я не чувствовала отторжения от сказанного. Наоборот, эти слова словно наслаивались на мои обрывочные мысли и чувства, собирали их в единое целое, подтягивали, выстраивая предложение за предложением. И наконец получился осознанный текст, оформилась мысль в голове, перестав быть лишь хаотичным набором слов.

      А еще я помнила эту жизнь без масок. Тот короткий миг, когда я была счастлива и открыта миру. А он ударил по мне, сломал, заставил перекроить себя и надеть маску. И как бы она ни была тяжела, куда страшнее та боль, что осталась в прошлом. Боль, к которой я ни за что не хотела возвращаться. Боль, за которую Ветер, как оказалось, меня и ценил.

      Я так глубоко погрузилась в эти мысли, что не услышала вопроса Ветра, подняла на него взгляд, он повторил:

      – Говорю, как насчет того, чтобы немного подзаработать?

      Глава 3

      Я захлопала глазами, потому что еще пребывала в состоянии саморефлексии. Общение с Ветром – это прямо как в русской сказке: сначала в ледяную воду, потом в кипящую, – так и кидает из состояния в состояние.

      – Подзаработать? – переспросила непонимающе.

      – Одна моя знакомая ищет художника. Хочет расписать комнату в восточном стиле, дама увлекается йогой.

      – И?

      – Ты бы могла взяться за эту работу.

      Я искренне рассмеялась.

      – Я не бралась за краски много лет.

      – Самое время вспомнить, каково оно. Тебе дадут рекомендацию, можешь не переживать, никто в твоем таланте сомневаться не будет. Я, кстати, и без рекомендации не сомневаюсь, просто ищу способы не дать тебе отказаться.

      – А если я все же не справлюсь и запятнаю твое честное имя?

      Ветер рассмеялся, туша окурок в пепельнице.

      – Во-первых, имя у меня не такое уж и честное. Есть люди, которые всерьез считают меня самоуверенным пронырой, который дерет бабки ни за что.

      – А они с тобой работали?

      – По большей части нет. Тем, кто работал, не понравилось, что я не готов покрывать их грехи и способствовать темным делам. Вот они и пускают слухи, а слухи, конечно, не остаются без внимания.

      – Верю. А во-вторых?

      – А во-вторых, – он снова перегнулся ко мне и прошептал, – я, Ирэн, вообще ничего не боюсь.

      Я захлопала глазами, Ветер весело рассмеялся, вставая и потягиваясь.

      – Ты самый несносный человек в мире, – проворчала я.

      – Знаю. Так я позвоню знакомой, скажу, что ты согласна?

      – Тебе-то это зачем? – я поднялась и встала напротив него. – Очередной акт спасения моей заблудшей души?

      – Ты обо мне слишком хорошего мнения. Мне обещали процент.

      – Идиот, –