Ландерфаг. Константин Владимирович Яцкевич

Падтыннiк это чистотел большой, его мы будем искать, Никита, – уже чисто по-русски ответил Ландерфаг.

      – Как ни странно, возле дома у меня уже ничего не осталось, а нам нужно взрослое материнское растение с хорошим корнем и старше пяти лет. Он растёт обычно на опушках и вдоль дорог. Время его заготовки обычно конец мая – начало июня, когда сок самый активный, но нам подойдёт и сентябрьский. В это время закачивается второй цикл, а нам нужен только корень.

      – И в чём его полезность? – поинтересовался Никита.

      – В том, что это одно из тех растений, которое содержит то, что нужно сейчас твоему организму.

      – А что ему сейчас нужно?

      – Ему нужен мягкий цитотоксический и цитостатический эффект – то, что ты получал в онкоцентре в Боровлянах, только не за счёт агрессивных синтетических химиопрепаратов, а за счёт кариокластических ядов или травных ядов, которые обладают таким же митотическим эффектом, только без вредных побочных последствий для организма, как красная и белая химия. Мать-природа лечит всегда очень бережно в отличие от лечения, изобретаемого человеком.

      Никита в очередной раз был удивлён глубиной познаний Ландерфага в фармакологии и онкологии, который легко и непринуждённо говорил о вещах, о которых знает не каждый специалист.

      – Я давно хотел узнать у тебя, Ландерфаг, откуда ты столько всего знаешь? – не выдержав, поинтересовался Никита.

      – Откуда? У меня в жизни было достаточно времени для того, чтобы многое узнать, а с таким учителем как Вартимей, особенно. Вот он был, действительно, человек знания, который досконально знал всё обо всём, а я только его тусклое отражение. Когда больше 30 лет поработаешь с человеческими проблемами и недугами, всё об этом узнаешь, Никита. У меня ведь в прошлом провизорское образование и я изучал аж 6 химий – общую, неорганическую, органическую, аналитическую, коллоидную, биохимию, фармацевтическую химию и ещё много чего, – с улыбкой ответил Ландерфаг.

      – Тебе только 27 лет, а мне уже 70. Я прожил на этой земле две с половиной твоих жизни и за это время смог очень многое узнать, причём, практически, а практическое знание – это самое ценное знание, поскольку это живой опыт, а не умозрительный.

      Ландерфаг и Никита стали медленно углубляться в лес. По сторонам то там, то здесь, как и говорил Ландерфаг, стали попадаться грибы и в основном крепкие подосиновики и подберёзовики. Иногда попадались и боровики, но больше всего было мухоморов с красными и коричневатыми шляпками. Увидев боровик, Никита всякий раз останавливался и смотрел на Ландерфага с немым вопросом – ну как же его не взять? Ландерфагу в конце концов надоело это занятие и он прямым текстом сказал Никите:

      – У нас сегодня день чистотела, Никита. За боровиками мы с тобой сходим в другой раз в другой лес, где их можно косой косить.

      После этого интересе к грибам у Никиты пропал совсем и он просто шёл по лесу рядом с Ландерфагом, а тот продолжил свои рассуждения:

      – Когда священник принимает тысячу исповедей от страждущих,