Последний оплот. Антон Русич

обзорном экране сменилось. Среди бесконечного чернильного мрака космоса словно прорастал из пустоты грибообразный корпус серебристо-стального корабля. Не уступающий размерами, а возможно даже превосходящий, титан минматарцев. На его шляпке блестела линза тахионного лазера размером с линкор.

      – Орудие судного дня!!! – прошептал Лаун То омертвевшим голосом.

      Об этом оружии, способном уничтожать малые планетоиды и луны, ходили упорные слухи. Но подтверждений, что Старшим удалось его создать не было. Никто и никогда не видел его в действии и похоже они станут первыми.

      Линза налилась ослепительным голубым светом и в едином импульсе выплеснула миллиарды гигаватт энергии. Яркий синий луч вспорол щиты титана минматарцев, прожег сквозную дыру в корпусах поплавков корабля-города и исчез. Через пару секунд в пространстве системы ХС 12153-6 родилась новая звезда. Расширяясь, она поглощала протуберанцами плазмы разогретой до звездных температур корабли которым не повезло оказаться рядом. А неизвестный титан начал величественный разворот в их сторону.

      Лаун То молчал не обращая внимания на панику в командном канале и взгляды его офицеров. Людей объял ужас, а адмирал не предпринимал ничего. А какой смысл? Жить оставалось секунды, уходить нужно достойно. Карты сброшены на стол, противник бьет его стрит-флешь, своим флешь-роялем.

      Голубая вспышка и тьма.

      Глава 3

      Меня окружал серый мир. Рваные темные тучи роняли на землю черный снег и серый пепел, промозглый ветер подхватывал хлопья и швырял мне в лицо. Снег таял и превращался грязную воду с тонкой нефтяной пленкой, переливавшейся всеми цветами радуги. Вода впитывалась в кучи пепла покрывающие развалины толстым слоем превращая его хлопья в липкую радиоактивную грязь, что бежала между кучами кирпичей и ломанных бетонных плит селевыми потоками.

      Я медленно брел, пытаясь найти знакомые очертания среди остовов зданий с жуткими черными негативами человеческих силуэтов на уцелевших огрызках бетонных стен. Вот из очередной кучи кирпича с лохмотьями облицовочного сайдинга выглянула частично обгоревшая вывеска парикмахерской. Лицо украшавшей вывеску рыжей кудрявой девицы сгорело, но знакомые локоны сохранились, как и часть надписи на синем фоне: «еди». Сердце застучало барабанной дробью и резко сжалось словно испуганная птица. Осталось пройти пару пятиэтажек хрущевок и свернуть на небольшую алею за которой будет мой дом.

      Хрущевки оказались прочней новостроек. Первые полуобвалившиеся этажи уцелели, выдержав ударную волну и почерневшие от запредельных температур. Многочисленные оспины от снарядов и оплывший воронки попаданий плазменных сгустков говорили о том, что до применения ядерного удара, здесь шли тяжелые бои. Закопченные, выгоревшие остовы танков и БТРов, неподвижно замершие среди жилых домов, остались немыми свидетелями творившегося здесь ада. Инсекты не тот враг, с которым ведут переговоры и люди дрались за каждый метр, без малейшей