Белый странник. Николай Прохоров

пусть не боятся позора и мести со стороны своих товарищей. Те же, кто останется со мной, пойдут навстречу своей судьбе и примут от нее все, что она приготовила им. Уйти все желающие могут с сего момента до рассвета завтрашнего дня. Сейчас вы все освобождаетесь от своих повседневных обязанностей и можете принять должное решение спокой- но. – Кирилл сошел с помоста и пошел к себе в комнату, за ним последовали все командующие офицеры и ученики. Как только они скрылись за дверями, была подана команда разойтись. Все солдаты, стоящие в общем строю, смешались в одну массу блуждающих по крепости людей. В комнате Холгас задал вопрос Кириллу, высказывая всеобщее непонимание:

      Простите, мой господин, но мы не понимаем для чего вы пытаетесь распустить хоть и часть, но все таки армии, которую с таким трудом создавали мы, да и вы, кстати тоже. Ведь после ваших слов многие могут уйти, а это не входило в общие планы поставленные вами же. – Голос его грозил сорваться, подобную дерзость мог себе позволить только он, ведь он был не просто генерал, он был другом Кирилла, который вдруг превратился в Белого странника. Странник ответил спокойно. Он, казалось, ждал этого вопроса, и ждал именно от него:

      Лучше пусть те, кто сомневается, уйдут сейчас с миром. Мы же не будем ждать пре- дательства в самый неподходящий момент, чем сомнения начнут грызть души слабых в час испытаний, отравляя этим мысли остальных. Посмотрим сколько людей оставит нас, и это покажет, как мы их подготовили к войне. Хорошо подготовленный солдат не будет сомневаться ни мгновение, он, не раздумывая, бросится в бой, выполняя приказ своего офицера, покрывая себя славой, хотя иногда и посмертно, к большому сожалению. Мне удивительно то, что ты, мой друг, заговорил об этом, не поняв моего замысла сразу. Верь мне и будь рядом не взирая ни на что. И кстати, мои слова касаются и вас тоже, господа офицеры, если вы вдруг не придете на ужин, то я пойму. Только прошу, уходите в ночь, пусть не видят солдаты тех, кто уходит. – Голос Кирилла звучал устало и не выражал не малейших эмоций. Всем было видно, что он переживает, что-то очень болезненное для его души. Волнаш обратился к Страннику, видя всеобщее возмущение, последними словами господина:

      Простите меня за мою дерзость, но подобного оскорбления мы не заслужили. Ваше недоверие сильно ранит наши души и огорчает нас. Мы поклялись в верности вам, и мы сдержим свою клятву, чего бы это ни стоило.

      Кирилл сказал твердым тоном:

      – Я не хотел вас обидеть. Я просто хотел сказать вам, что все пойму, если кто и со- мневается, так на всякий случай. Вот так и солдаты, все те, кто останутся, те и пойдут до самого конца, потому, что их никто не вынуждал идти со мной. Это будет их личный выбор, утром проведете перекличку и доложите мне о наличии людей в строю, а сейчас я хочу побыть один, оставьте меня.

      Все кивнули головой и вышли. Последними вышли ученики, Холгас подошел к Нох- лену и спросил вполголоса:

      – Скажи мне, пожалуйста, что так гложет Странника, о чем он так думает?

      Нохлен