Побег стрелка Шарпа. Ярость стрелка Шарпа. Бернард Корнуэлл

бросились прочь.

      Португальцы отступили. Командир попытался развернуть полк в боевой строй, но тут французский генерал на сером жеребце приказал своим солдатам пристегнуть штыки:

      – En avant! En avant!

      Отчаянно ударили барабаны; французы рванули вперед, а португальцы, еще не закончив маневр, запаниковали – их передовые шеренги уже ломались под огнем противника. Задние роты сумели сохранить строй и попытались, стреляя через своих товарищей, остановить атаку врага.

      – О господи… – прошептал Лоуфорд, увидев французов на хребте. Вид у полковника был растерянный, и неудивительно – битва оборачивалась поражением. Неприятельская колонна заняла позиции, на которых только что стоял его полк. Лоуфорд наблюдал разгром, равнозначный позору и бесчестью для него лично. Французский генерал – что это генерал, Шарп заключил из того, что позолоты на голубом мундире было не меньше, чем на платье какой-нибудь популярной шлюхи из Ковент-Гардена, – уже праздновал победу, нацепив треуголку на кончик сабли. – Боже!

      – Развернуться, – негромко сказал Шарп, не глядя на полковника и как будто разговаривая с собой, – и развернуть их.

      Лоуфорд не подал виду, что услышал совет. Он смотрел на развертывающееся на его глазах ужасное действо, на падающих под пулями португальцев. На сей раз французы били противника его же оружием: обойдя союзную колонну с фланга, они методично расстреливали несчастных португальцев. Голубые мундиры не успели перестроиться в три шеренги, но сейчас с задачей справлялся и более глубокий строй.

      – Вызывайте стрелков, – бросил Лоуфорд Форресту, обеспокоенно взглянув на Шарпа.

      Лицо капитана сохраняло бесстрастное выражение. Он дал совет, совет не вполне ортодоксальный, а принимать его или нет – дело тех, кто выше чином. Португальцы уже бежали; одни искали спасения на дальнем склоне хребта, но большинство подались назад, к идущему за ними полуполку красномундирников. Французы получили пространство для маневра и возможность атаковать оставшийся без прикрытия левый фланг британского полка.

      – Быстрее, – сказал Шарп, может быть, недостаточно громко, чтобы его услышали.

      – Полк! – крикнул Лоуфорд, перекрывая треск мушкетов. – Полк! Кругом!

      Секунду или две никто не двигался. Приказ был настолько странный, настолько неожиданный, что солдаты просто не поверили ушам. Первыми опомнились офицеры.

      – Кругом! Веселей!

      Обе шеренги повернулись. Задняя стала передней, и обе оказались спиной к склону и к остановившейся неприятельской колонне, продолжавшей вести огонь по оборонительным позициям союзников.

      – Полк! Девятая рота на месте! Остальные – шагом… марш!

      Наступил момент истины. Полк поворачивался наподобие огромной двери, узкой, всего лишь в две шеренги, и не на плацу, а на каменистом хребте. Солдаты переступали через своих убитых и раненых товарищей, через потухшие костры и камни, сохраняя строй под огнем