Кошка, живущая на крыше. Мария Зайцева

конечно, но без привычной озлобленности. Может, воспользоваться моментом, и все же попытаться наладить хоть худой, но мир?

      Но не успела я придумать и выстроить в голове примерный диалог, как зазвонил телефон. Черт! Такой хороший момент упущен!

      Я тапнула на зеленую трубку:

      – Коть! – Лара звучала довольно возбужденно и очень громко, – собирайся давай! Я тут одна и мне плохо!

      Я замерла изумленно, забыв отрегулировать динамик. Лара была явно не в себе, запиналась, то смелась, то плакала, на заднем фоне шумели мужские голоса и музыка. Беда. Неужели опять за старое?

      Был в ранней юности за Ларой такой грех: при любом срыве ее несло, как листок в осеннюю хмарь, и обычно выносило туда, где все очень хорошо с алкоголем и все очень плохо с безопасностью. В притон, короче говоря. Там Лара обычно давала себе волю, поглощая все, что горит, и чувствуя себя звездой местного танцпола. Посетители подобных заведений ужасно радовались и проявляли инициативу. Сколько раз я ее вылавливала и спасала от горячих намерений приблудных кавалеров, не сосчитать. Сначала было страшновато, не скрою. Но опыт приходит с практикой.

      Лара, дитя бомонда, гуляла, как в последний раз, ее модельная внешность делала ее звездой любой тусовки. И, конечно, желающих было без счета. И даже вполне приличные попадались. С серьезными намерениями.

      Вот только Лара, со своей бедовостью, выбирала вмегда не тех. Разочаровывалась, расстраивалась, загуливала. И все шло по кругу.

      Но на последнем курсе института Лара встретила Лелика, и он с первой же встречи жестко взял мою безбашенную звезду в оборот. Я, сначала неимоверно напуганная страшным мужиком в татухах, бесконечно осаждащим Лару, через какое-то время все же заметила, что Лелик, хоть и жуток неимоверно, но к Ларе относится с невозможным трепетом, буквально пылинки с нее сдувает. Никогда ни слова поперек. Будь его воля, так и носил бы все время на руках, не разрешая маленьким ножкам по земле ступать, чтоб не испачкались. При этом Лелик с несвойственной его внешности сообразительностью споро очистил ближний круг своей принцессы от каких бы то ни было особей мужского пола. Она повоевала, конечно, но потом успокоилась. Слишком счастлива была.

      Я искренне радовалась за подругу, понимая, что такой бешеный нрав может удержать только очень спокойный и любящий мужчина, и была уверена, что дело идет прямиком к свадьбе.

      И вот на тебе!

      Лара одна, в каком-то притоне, и, судя по всему, Лелик не в курсе! Иначе бы давно уже ее там не было.

      – Лара, сядь, пожалуйста, за столик, – громко и как можно более спокойно попросила я. – И выпей кофе.

      – У меня нет столика! Здесь бар! И я иду танцевать на стойку! Помоги мне, мальчик… – Раздалось кряхтение, потом грохот и хриплый, совершенно пьяный смех подруги, от которого меня морозом пробило. Что же такого должно случиться, чтоб она так расслабилась?

      И где, черт возьми, Лелик???

      – Лара, ты как? – тревожно спрашивала я, влезая одной ногой в брючину и выискивая кофту с длинным рукавом и на пуговицах.

      Судя