Глупые комиксы, розовые «мартинсы». Наталия Владимировна Алексеева

пропала. Вместе с мамой он мотается по всем соревнованиям, на какие только может попасть. В разные города, в любые страны.

      Ростом и комплекцией они с Андрюхой примерно одинаковые, и отец очень гордится своим старшим сыном. Когда мы были маленькие, он нас обоих пытался взять в свою спортивную команду. Но у Андрюхи от воды постоянно болели уши, и он стал заниматься баскетболом. А вот я продержался целых полгода. Но на первом же серьезном матче получил мячом в нос и, окрасив воду кровью, ушел на дно. После этого я наотрез отказался связывать свою жизнь со спортом. Однако отец упорно водил меня по своим знакомым тренерам в различных секциях и направлениях, надеясь пристроить хоть в какую-нибудь группу. Хотя бы в настольный теннис. Я оказался не менее упорен, чем батя, и в конце концов он махнул на меня рукой.

      – Макар себе девчонку завел, – перевел стрелки Андрюха.

      – Да ну?! – Папины брови поползли вверх. – Быть не может! Настоящую?!

      – Хватит глупости болтать! – отмахнулась мама. – Я уж думала, серьезное что-то случилось!

      – А то, что в меня родной брат дротиками бросается, это, по-вашему, мелочи?! – рассердился я и, так и не сняв куртку, кинулся в свою комнату.

      Джек побежал за мной.

      – Да ладно тебе, Макарка! – услышал я за спиной возглас брата. – Не убил ведь!

      – И на том спасибо! – отрезал я и захлопнул дверь.

      А через мгновение услышал, как отец с Андрюхой шутливо переговариваются и играют в дартс. В отчаянии я рухнул навзничь на кровать. Джек немедленно взгромоздился мне на грудь. Подняв руку, чтобы его погладить, я обнаружил, что все еще сжимаю дротик в кулаке. Машинально сунул его в карман куртки и обхватил песеля. Только он один меня и понимает! Джек воспользовался этим приступом сентиментальности и немедленно облобызал меня. Теплый шершавый язык прошелся по щеке раз, другой, и я не возражал. Кто еще испытывает ко мне нежные искренние чувства? Родители заняты своим драгоценным Андрюшей, а Рита скрылась в тумане с громилой Соколовым!

      Тут дверь открылась, и в комнату вошла мама. Она пошарила по стене, и люстра на потолке засветилась.

      – Да будет свет! – мрачно провозгласил я.

      – Ты чего в темноте сидишь?

      – …сказал монтер и перерезал провода.

      – И не разделся даже! Руки не помыл! Макар!

      – Мам, отстань, а?

      Она укоризненно на меня посмотрела, и я со вздохом снял с себя Джека. Посадив его на кровать, нехотя поднялся.

      – Есть хочешь?

      Я отрицательно мотнул головой.

      – Где же ты пропадал так поздно? – спросила мама и уселась в кресло.

      Похоже, что она собралась провести здесь остаток вечера.

      – Нас в школе задержали, – пробурчал я.

      – До двенадцати?! Что-то случилось?!

      – Ага. У Ларисы Сергеевны инфаркт.

      – Боже мой! – Мама прижала ладони к груди. – И ты так спокойно об этом говоришь?!

      – Я должен петь и танцевать? – Я покачал головой: – Неприлично вроде бы…

      – Макар! – Мамин взгляд стал еще более укоризненным. Если такое возможно. – Лариса