Песнь одиноких китов на частоте 52 Гц. Соноко Матида

так воняла, что я постирала ее.

      Мальчик хмуро посмотрел на аккуратно сложенную вещь. Я-то думала, что от одной стирки ничего не случится, а вдруг его будут ругать? Ох, что же я наделала…

      – Прости. Влезла не в свое дело, да? – поспешно сказала я, но он помотал головой, а потом, опустив голову, собрался уходить. Я схватила его за руку.

      – Ты прости, что тогда пыталась тебя заставить. Не хочешь сладкого? Купила вараби-моти в интернет-магазине, кажется, они очень вкусные.

      Он неловко замотал головой.

      – Не любишь сладкое? Тогда, может, чипсы? У меня вкусов пять есть!

      Он опять помотал головой. На лице его было отчаяние, и я сказала:

      – Извини. Честно говоря, я просто хотела, чтобы ты побыл рядом. Мне сейчас до смерти одиноко.

      При этих словах у меня по щеке опять скатилась слезинка. Я чуть сильнее сжала его руку в своей.

      – Хотя бы чуть-чуть. Пожалуйста.

      И чего я пристала к ребенку?! Мне ужасно хотелось ощутить рядом тепло хоть какого-то живого существа.

      Напряжение вдруг оставило его тело. Я шмыгнула носом и свободной рукой вытерла лицо, взглянула на него – он сделал шажок ко мне и заглянул в глаза. Его глаза, похожие на игрушки из тонкого, слабоокрашенного стекла, уставились на меня, и что-то дрогнуло в их глубине.

      На эту бессловесную доброту я ответила лишь:

      – Спасибо.

      Видимо, остерегаясь меня из-за того, что произошло в прошлый раз, ребенок не захотел входить в дом. Поэтому я вынесла на веранду низенький столик, которым обычно пользуюсь, и мы с ним поели карри. Когда я спросила его, завтракал ли он, и сказала, что у меня есть карри, у него в животе громко заурчало. Мальчишка покраснел и заволновался, на что я быстро отреагировала:

      – Я еще не завтракала, давай поедим вместе!

      Еда получилась острой, из-за чего я немного беспокоилась, но мальчик ел, не отрываясь.

      Солнечные лучи были еще мягкими, дул ласковый ветерок, создавая ощущение, что у нас тут пикник. Мои растрепанные чувства под дуновением ветра тоже потихоньку успокаивались. Хорошо, что он зашел.

      – Вкусно? – поинтересовалась я.

      Мальчик, бросив быстрый взгляд на мое опухшее от долгого плача лицо, ответил большим кивком. Он съел свою порцию очень быстро, и я предложила ему добавки, на что получила еще один смущенный кивок.

      – Ешь, сколько хочешь. Я ведь одна, так что даже собиралась заморозить остатки.

      Поедая свою порцию карри, я украдкой наблюдала за мальчиком. Муранака говорил, что с ним невозможно общаться, что он буйный, но у меня совершенно не создалось такого ощущения. Наоборот, он выглядел как какое-то слабое существо, зайчонок или птенчик. Он выпил воды, выставив свою тоненькую шейку, и громко выдохнул. Щеки его чуть-чуть зарумянились, и он довольно сощурился. Я уже знала, что это парень, но он все равно казался мне нежным, словно девочка.

      – Что хочешь на десерт? Давай после острого поедим сладенького. Я уже говорила, у меня есть вараби-моти. По радио сказали, что они о-о-очень вкусные, потому и заказала. В удобном мире живем, правда? Где бы ты ни был,