Жестокий век. Исай Калашников

нет? – Но тут Тэмуджин увидел Кокэчу, сына Мунлика. Этот парень все рассудит как надо. – Если уж так хочешь, давай спросим. Эй, Кокэчу! Иди сюда!

      Кокэчу шел из-за реки, нес на плече пучок тальниковых прутьев. Он повернул к ним без особой охоты, спросил у Тэмуджина:

      – Чего надо?

      – Нам надо разобраться… – начал было Тэмуджин.

      Его перебил Хучар:

      – Нашли у кого спрашивать! Он же сроду не играл!

      – Зато он скоро будет шаманом. Он уже умеет говорить с духами. Правда, Кокэчу?

      Кокэчу спокойно кивнул головой. У него было узкое лицо с острым носом, над верхней губой чуть заметно темнели усики; со всеми и всегда он держался ровно, говорил с мягкой, вроде бы застенчивой улыбкой, но при этом мог сказать в глаза человеку такие слова, произнести которые не всякий решился бы и в сильном гневе; с мягкой улыбкой не вязался и пристальный, изучающий взгляд угольно-черных глаз, всегда устремленных прямо на собеседника.

      – Так что вы не поделили, нойончики?

      Хучара такое обращение обидело.

      – Мы будем нойонами! А вот из тебя шаман получится или нет, еще не известно. И ты не смеешь так говорить!

      – Кто кем будет, ведомо лишь небу. – Кокэчу улыбнулся. – Только пустоголовый жеребенок может заранее воображать себя быстрым скакуном. А вдруг из него получится самая захудалая кляча? Может так быть, Хучар?

      – Не может! – боднул упрямо головой Хучар. – Язык у тебя длинный.

      – А у тебя ум короткий. Выходит, оба мы с пороком. Мало ты знаешь, еще меньше понимаешь, Хучар, а раздуваешься, как жаба в ненастье.

      – Я знаю все, что мне надо! – кипел Хучар. – Иди отсюда.

      – Почему бурундук полосатый, знаешь?

      – Иди, иди отсюда.

      – Не знаешь? Ну, а ты, Джамуха? И ты не знаешь, Тэмуджин? Ты знаешь. Расскажи.

      Тэмуджин и в самом деле знал. Дед Кокэчу, Чарха-Эбуген, давно-давно, еще когда был жив отец, рассказывал, как дружили маленький бурундук и большой медведь. Бурундук всегда угощал чем-нибудь медведя. Однажды он насобирал много кедровых орехов. Медведь наелся досыта и, довольный, захотел поблагодарить своего друга, приласкать его. Провел лапой по спине. Бурундук остался жив, но с тех пор шкура у него полосатая. Кокэчу не мог знать, что он слышал эту сказку. Как же он догадался?

      – Рассказывай, Тэмуджин, – поторопил Кокэчу.

      – Откуда ты взял, что я знаю?

      – Орел, парящий в небе, видит больше, чем жук, ползающий в траве, – с веселым смешком сказал Кокэчу. – Так что вы не поделили?

      Джамуха торопливо рассказал о споре. Кокэчу взял у Хучара биту, внимательно осмотрел скол кости, поцарапал ее ногтем.

      – Не хочешь играть? – спросил Хучара.

      Разозленный Хучар, как видно, решил во всем идти против Кокэчу!

      – Я буду играть! А тебе здесь делать нечего.

      – Глупую корову сосут чужие телята – кто в этом виноват? Сама корова, Хучар! – Кокэчу закинул на плечо пучок прутьев, пошел, скользя подошвами гутул по гладкому льду.

      – Нахальный