Куда бежать? Том 2. Надежда. Валентин Мирин

закончится через четверть часа.

      Эмилия оставила гостя сидеть в кресле, а сама вернулась за стол и, подслушивая урок, тоже что-то писала в своей тетрадке.

      Это были самые долгие четверть часа в жизни Тельнецкого. Даже в своей одиночкой камере он не испытывал такой жажды ускорить время. А сейчас ему даже хотелось выйти и не стеснять домочадцев и учеников своим присутствием, но как встать и покинуть комнату? Ответ: никак.

      Гость находился в довольно уютно обставленной комнате с двумя кроватями, хорошо просматривавшимися за ширмой, столом для уроков посередине комнаты, видимо, предназначенным ещё и для гостей, с кухонным уголком и обеденным столом. Кухонный уголок был одновременно и источником тепла для этой комнаты. Вдоль дальней стены были аккуратно разложены колотые дрова, предназначенные для печки, в которой тлели угли.

      На стенах были развешаны три картины, и, дабы не смущать учеников и учительницу, Тельнецкий стал смотреть на них. Он остановил свой взгляд на одной и стал пристально её рассматривать, пока не прошли эти долгие четверть часа. Но не изучением картины на самом деле был занят Тельнецкий. Он всё размышлял об этой прекрасной женщине, о том, как судьба её забросила в неизведанные края, как она осталась без средств к существованию, а после нашла в себе силы и стала, по всей видимости, домашним учителем или репетитором. Она свою гордость, свой статус княгини спрятала глубоко-глубоко, и вот занимается полезным для общества делом. Учит детей. Передаёт свои знания и манеры поведения будущему поколению. Не думаю, что многие княгини или князья могут так поступить, ведь большинство из них посчитают её поступок странным и неподобающим.

      Урок закончился, когда Тельнецкий остановился на мысли, что со временем общество признает её поступок очень полезным и даже необходимым.

      Эмилия вернулась к Тельнецкому, они опять обнялись, как и пятнадцать минут назад. Сын княгини тоже поздоровался с гостем за руку, сопровождая это действие приветливой улыбкой, но Тельнецкий не устоял и обнял его, как отцы обнимают своих сыновей после долгой разлуки. Он заметил, как сильно возмужал мальчик за последний год. Другой взгляд, другая манера подачи руки. «Становится мужчиной в прямом смысле этого слова», – подумал Тельнецкий.

      Когда урок закончился, ученики захватили свои тетрадки, одежду и буквально пулей вылетели из комнаты. Княгиня встала, но не сделала ни одного шага. Ей было трудно справиться с эмоциями. Последние четверть часа она вела урок с большим трудом. Сдерживалась как только могла, дабы не прослезиться, а теперь, уже будучи на ногах, подавляла своё невероятное желание кинуться в объятия Тельнецкому. Воспитание взяло вверх, и Белозёрская всё-таки справилась с чувствами.

      Со дня прибытия в родной город на протяжении восьми месяцев у неё были одни неприятности. Родители, которые проживали в этой комнате, скончались один за другим в течение полугода. Лечение, а потом и сами похороны, обошлись очень дорого