Истории о Шерлоке и докторе. Жанат Исполов

же рядом, всего через пару кварталов. Значит, они у Холмса. Захожу сюда и точно, вы тут! Ну, как я вас вычислил! А вы что, уже накатили? Чего меня не дождались?

      – А ты пузырь принес? – спросил его Холмс угрюмо.

      – Конечно! Все доставлено в лучшем виде! – и Лестрейд вынул из кармана плаща литровую бутыль и торжественно водрузил на стол.

      – О, вот это дело, красавчик! Давай открою, – Холмс расцвел и усадил сыщика на кровать рядом со мной. Тот сразу скинул плащ и, глядя, как Холмс ковыряет пробку, довольно потер руки и улыбнулся. Холмс откупорил бутылку, налил всем по полкружки и провозгласил:

      – Ну, за знакомство!

      – Давайте, – и нетерпеливый Лестрейд выпил первым.

      – Холмс, – прошептал я, указывая на жадно хлещущего водку сыщика, – он же хрящ утиный. А ты говорил, что с хрящами не пьешь.

      Тот задумчиво посмотрел на меня, почесал подбородок, а затем проговорил кратко:

      – Пью!

      И тара опустела.

      Я усмехнулся и все еще злясь на Лестрейда за свои неоконченные мечты сказал ему:

      – Отодвинься от меня.

      Он с удивлением взглянул в мою сторону и пробормотал:

      – Ты чего, доктор?

      – А ничего. Ты тварь и утиный хрящ, а я с такими рядом не сижу, – мрачно ответил я.

      – Это я хрящ, это я тварь? Да ты что? – оскорбился сыщик, – Я же не дегенерат, а наоборот отличный парень! Я честен, я смел, у меня прекрасное чувство юмора! Да ты посмотри какие у меня мускулы!

      И Лестрейд, согнув в локте свою худую руку, начал щупать бицепс.

      – Да пошел ты! – сказал я, – С тобой пить все равно не буду. Выйди вон за дверь, постой там минуту, как я накачу, зайдешь.

      Холмс в это время молча улыбался и ждал, чем все закончится. Лестрейд вскочил с кровати, едва не опрокинув стол, и встал в боксерскую стойку.

      – Ты сам напросился. – прошептал он, – Сейчас я тебя урою!

      Я встал с кровати, неторопливо обошел стол и встал со стороны окна, так, чтобы дверь в комнату оказалась за спиной Лестрейда. Сыщик все это время держался лицом ко мне.

      Я посмотрел на дверь, улыбнулся и проговорил:

      – Здравствуйте.

      Лестрейд оглянулся и тут мой кулак от души поцеловал его в ухо. Сыщик нелепо взмахнул руками, что-то заорал и свалился на пол. Я не спеша приблизился к нему и, как оказалось, зря. Лестрейд, лежа, в отмах лягнул меня ногой и попал в колено. Падая, я зацепил головой наш инвалидный стол, который грохнулся прямо на Холмса. Тот от неожиданности не удержался на своем шатком табурете и вместе с ним рухнул на пол. Все наши бутылки и тарелки побились, вареные рожки и огурцы разлетелись по всей комнате, а хваленый салат из чеснока шлепнулся мне прямо на нос.

      – Проклятье! – проревел я, поднимаясь на ноги и вытирая руками лицо.

      Салат был чертовски острый: перченый и с уксусом. Меня прошибала слеза и я беспрерывно чихал.

      «Все, Лестрейд, теперь ты труп! – подумал я, – Конец тебе, уродливый плащ!»

      Но это уже начинается совсем другая история.

      Медовый