Наши души. Иван Леденцов

которое вывело его из такого далёкого далека, о котором он уже не помнил, но ощущал ужас, поселившийся глубоко внутри:

      – Очень плохой. Реальный такой, даже страшно… И осадок гадкий, на душе глухой пустотой висит.

      Света подсела к мужу:

      – Расскажи, чтобы не сбылось!

      Иван помотал головой:

      – Не могу. Не сбудется…

      Света:

      – Расскажи. Легче будет.

      Иван долго молчал, глядя в стол, но взгляд не упирался в него, а проходил сквозь столешницу и утопал в неизмеримо глубоком ужасе. Наконец Иван откашлялся, крякнул, проглотив ком, и тонкий звук пробился из сузившегося горла:

      – Сон такой, будто бы у нас ничего не получилось…

      Лицо Светы дрогнуло:

      – Как не получилось?

      Иван зажмурился в бесполезной попытке удержать слёзы:

      – Помнишь, как Петя еле шевелил губами…, говорил: «Слишком мало времени… слишком мало времени… чтобы меня спасти»?

      Света кивнула головой и заплакала.

      Иван:

      – Как будто ничего не получилось… И мы проиграли…

      Света обняла Ивана:

      – Это был сон. Всего лишь сон.

      Родители рыдали на кухне, а из комнаты каким-то диким диссонансом, полным несоответствием с внутренним ощущением горя, доносилось бодрое пение сына: «Апрель капелью плачет, зелёный май смеётся, в июне солнце греет, в июле уже жжётся…»

      Тягучая тьма заполонила собой весь оставшийся на поверхности мир. Всполохи света и резкие звуки тщетно пытались пронзить её – они вязли и тонули в этой неравной схватке. Иван тёр глаза, но никак не мог раскрыть их. Свинцовое одеяло накрыло его с головой, перемешав кости, плоть, помыслы и желания в одну неизмеримо тяжёлую массу. Вдруг откуда-то издалека, откуда-то снаружи, донёсся самый родной на всём свете голос:

      – Пап. Пап… Вставай, хватит спать! Пап…

      Огромным усилием воли Иван приоткрыл глаза: сквозь звенящее марево тумана угадывалась фигура сына, стоящего у окна.

      – Пап… Ну, наконец-то проснулся! – Петя бодро махнул рукой. – Иди сюда скорее, чего покажу!

      Тяжесть, тоска и боль исчезли вместе с туманом, не оставив никакого следа. Иван тискал и обнимал сына:

      – Ну, чего у тебя здесь? Показывай!

      Петя показал на цветочный горшок:

      – Пап, вот смотри: зачем здесь палочка в землю воткнута?

      – Чтобы земельку рыхлить, – Иван вытащил палочку и аккуратно подрыхлил ей землю вокруг цветка, – чтобы корочки сверху не было, чтобы корешки дышали.

      Петя тревожно посмотрел на отца:

      – А если палочки не будет, то что – цветы задохнутся?

      – Нет, Петь, можно ещё камушки сверху подсыпать, тоже корочки не будет. Только у нас камешков нет.

      – Папа, да как же нет? – воодушевился Петя. – Мы же на речке собирали всякие маленькие камешки, что – не помнишь? Целую банку красивеньких таких набрали!

      – Точно! Я, Петь, совсем забыл про них. Ты постой здесь, я сейчас быстро принесу! – Иван вышел из комнаты и оказался в ловушке.

      Тишина оглушила и укутала его, как в детстве, когда он прятался от своих страхов, укрывшись огромным ватным одеялом. Неожиданно часы с кукушкой «кукукнули» половину