Инверсия за тридевять парсеков. Светлана Липницкая

запрут в психушку за попытку предупредить всех о чертовом суперзлодее!

      У Рима под кожей побелели жилки: еще чуть-чуть, и экзоскелет заработает в полную силу, насильно заталкивая этот жар вглубь тела. Флиберийцы при этом ощущают "иголочки" по всему телу и страшно это не любят.

      – Туда тебе и дорога! – в сердцах рявкнул он. – Его ищут, пойми ты наконец, и ты ничем больше не поможешь! Так убери из головы эту дурь!

      – Они останки ищут! Максимум – рядового бандита!

      – Он и есть рядовой бандит, Саша!

      – Перестань жечь мой отдел!

      Рим спохватился, убавил жар и, от греха подальше спрыгнув со стола, направился ко мне. Поджечь не поджег – на флиберийском корабле вообще мало что способно гореть, но это не мешало пластику неэстетично желтеть и даже местами плавиться. Лишившись эксплуататора, стол начал восстанавливаться, быстро наращивая белые волокна: словно крохотный паучок прял паутину, бегая над пятнами туда-сюда.

      – Я не могу, как ты – взять и выкинуть из памяти! Стараюсь, но не могу. Когда работаю, немного отвлекаюсь, но если отстранят… И не надо так смотреть! Для чего еще меня могли вызвать, по-твоему?

      Рим наклонился и поймал мое лицо обеими ладонями, заставляя поднять голову.

      – Тебя вызвали, потому что ты пережила серьезное испытание. Похищение, логово пиратов, бегство с рушащегося корабля – это все стресс вообще-то! Они хотят убедиться, что с тобой все в порядке.

      – И доказать, что я – сумасшедшая лгунья!

      – У тебя посттравматическая депрессия, они хотят помочь. Это их работа! Прекрати себя накручивать! – Рим болезненно поморщился и, сжав мне лицо так, что щеки на лоб полезли, с той же увещевающей интонацией пригрозил: – А то огнем постригу сейчас!

      – Вот так утешил, спасибо!

      Я вырвалась и на всякий случай перебросила волосы за спину. За год в космосе пепельно-русая копна отросла аж до поясницы и требовала массу ухода, на который не хватало времени. И впрямь бы обкорнать, но не таким же способом!

      – Да я тебя с обеда утешаю, а толку? – Рим раздраженно постучал рядом с нитями экзоскелета на предплечье. – Знаешь, каково беситься с этой штукой?

      – Пожалуйста, не надо рассказывать мне об этом в сто миллионный раз, а? Тебе самому психолог нужен. Никто не заставляет тебя сидеть тут и злиться, мог бы просто посоветовать идти спать…

      Рим многозначительно заухмылялся, вынудив меня прерваться и повторить про себя собственные слова в попытке понять, что я такого сказала.

      – Ты, кажется, была взрослой девочкой с утра, – с ехидцей протянул он. – Но если хочешь, чтобы я оттащил тебя в койку…

      – Тьфу!

      Под бессовестный хохот флиберийца я отошла к ближайшей клетке. Дремавший там зверек глядел с укоризной, не понимая, зачем к нему пристали в такой час. Я бессердечно вытащила его наружу, усадила на колени и принялась подравнивать отросшие когти. Животное висело тряпочкой, задирая голову и сонно моргая на