Книга пиратов. Говард Пайл

ее обнаружение.

      Но об этом наш герой никому ничего не сказал, и он не рассказал ни одной живой душе и о том, что он видел той ночью, но лелеял это в глубине своей души, где оно занимало настолько много места, что он мог думать о многом или ни о чем другом в течение нескольких дней после случившегося.

      Мистер Гринфилд, корреспондент и агент мистера Хартрайта в этих краях, жил в прекрасном кирпичном доме недалеко от города, на Мона-роуд, его семья состояла из жены и двух дочерей – бойких, жизнерадостных молодых девушек с черными волосами и яркими глазами и очень красивыми белоснежными зубами, которые сверкали, когда они смеялись, и им было что сказать в свое оправдание. Туда Барнаби Тру часто приглашали на семейный ужин; и это был действительно приятный дом, который можно было посетить, посидеть на веранде, выкурить сигару с добрым старым джентльменом и посмотреть на горы, в то время как молодые дамы смеялись и разговаривали, или играли на гитаре и пели. И часто Барнаби очень хотелось поговорить с добрым старым джентльменом и рассказать ему, что он видел той ночью в гавани; но он всегда передумывал и молчал, погружаясь в размышления и с большой скоростью выкуривая свою сигару.

      За день или два до отплытия «Красавицы Хелен» из Кингстона мистер Гринфилд остановил Барнаби Тру, когда тот шел через офис, чтобы пригласить его на ужин в тот вечер (потому что там, в тропиках, завтракают в одиннадцать часов, а ужинают в прохладе вечера из-за жары, а не в полдень, как это делаем мы в более умеренных широтах).

      – Я хотел бы, чтобы вы встретились, – говорит мистер Гринфилд, – с вашим главным пассажиром до Нью-Йорка и его внучка, для которых должны быть оборудованы парадная каюта и две каюты, как приказано здесь (он показал письмо) – сэр Джон Мэйлоу и мисс Марджори Мэйлоу. Вы когда-нибудь слышали рассказ о капитане Джеке Мэйлоу, мастер Барнаби?

      Теперь я верю, что мистер Гринфилд вообще понятия не имел, что старый капитан Брэнд был родным дедом юного Барнаби Тру и что Джон Мэйлоу был его убийцей, но когда он так назвал ему имя этого человека, что само по себе и последнее приключение, через которое тот сам только что прошел, и с его размышлениями об этом, пока оно не стало настолько невероятно большим в его сознании, это было все равно, что нанести ему удар по макушке. Тем не менее молодой человек смог ответить с довольно серьезным лицом, что он слышал о капитане Мэйлоу и кто он такой.

      – Что ж, – говорит мистер Гринфилд, – если двадцать лет назад Джек Мэйлоу был отчаянным пиратом и диким, безрассудным воином, то теперь он сэр Джон Мэйлоу и владелец прекрасного поместья в Девоншире. Что ж, мастер Барнаби, когда человек становится баронетом и получает в наследство прекрасное поместье (хотя я слышал, что оно сильно обременено долгами), мир закрывает глаза на многое, что он, возможно, вытворял лет двадцать тому назад. Однако я слышал, что его собственные родственники по-прежнему относятся к нему холодно.

      На это уточнение Барнаби