Книга пиратов. Говард Пайл

столь заслуженно знаменитым и которые поставили Тича в один ряд с величайшими из бродячих морских разбойников.

      «Наш герой, – говорит старый историк, воспевающий оружие и храбрость этого великого человека, – наш герой получил прозвище Черная борода из-за большого количества волос, которые, подобно ужасному метеориту, покрывали всё его лицо и пугали Америку больше, чем любая комета, появившаяся там за долгое время. Он привык скручивать их с помощью лент в маленькие хвостики, на манер нашего парика Рэмилли, и заворачивать их вокруг ушей. Во время боя он носил на плечах перевязь с тремя пистолетами, висящими в кобурах, как патронташи; он засунул зажженные спички под шляпу, поджигая поросль, которая появлялась по обеим сторонам его лица, а его глаза, естественно, смотрели свирепо и дико, что делало его в целом такой фигурой, что воображение не может себе представить. Сформируйте себе представление о Фурии из ада, чтобы выглядеть более устрашающе».

      В ночь перед днем действия, в котором он был убит, он выпивал с какой-то приятной компанией до средины дня. Один из них спросил его, знает ли его бедная молодая жена, где спрятаны его сокровища. «Нет, – говорит Черная Борода, – никто, кроме дьявола и меня, не знает, где это место, и только самая длинная печень получит все».

      Что касается его бедной молодой жены, то жизнь, которую он и его помешанные на роме товарищи по кораблю вели, была слишком ужасной, чтобы рассказывать об этом.

      Какое-то время Черная Борода занимался своим ремеслом на испанской части материка, собрав за те несколько лет, что провёл там, очень приличное состояние в виде добычи, захваченной с разных судов; но постепенно ему пришло в голову попытать счастья вдоль побережья Каролинских островов; так что он отправился на север с довольно приличным небольшим флотом, состоящим из его собственного судна и двух захваченных шлюпов. С того времени он активно участвовал в создании американской истории своим оригинальным способом.

      Впервые он появился в гавани Чарльстона, к немалому волнению достойного города того времени, и там он пролежал в дрейфе пять или шесть дней, блокируя порт и останавливая входящие и исходящие суда по своему усмотрению, так что на время торговля провинции была полностью парализована. Все суда, остановленные таким образом, он удерживал в качестве призов, а всех членов экипажей и пассажиров (среди последних не было ни одного провинциала, достойного упоминания по меркам того времени) он удерживал, как если бы они были военнопленными.

      И добрым людям Чарльстона было ужасно неловко изо дня в день видеть черный флаг с белым черепом и скрещенными костями, развевающийся на носу флагманского корабля пиратов над ровной полосой зеленых солончаков; и было также очень неприятно знать, что тот или иной видный горожанин был забит вместе с другими заключенными под люки.

      Однажды утром капитан Черная Борода обнаружил, что его запас лекарств на исходе.

      – Чудненько! –