Неодинокий Попсуев. В. М. Ломов

«Над вечным покоем». Язык-то расчехли. Выход за март свела? – обратился он к женщине напротив Попсуева. Та кивнула головой. – Покажешь потом. В чем дело, Борис Михайлович? Ролики сменил?

      Минут двадцать шел разбор полетов, а затем Берендей представил Попсуева: – Молодой специалист Сергей Васильевич Попсуев. МЭИ. Мастер спорта по сабле, так что не задирайтесь. Холост. – Берендей кинул взор на ледяную женщину.

      Попсуеву показалось, что та как-то по-другому взглянула на него, чуть ли не с жалостью, взметнув в нем вихрь слов. «Странная. Снежная королева. Поцелует, и помрешь. На ребенка похожа. Есть такие дети, чересчур взрослые, им неловко смотреть в глаза. Наверное, ни разу в жизни не улыбнулась. Строгая, несмеяна…»

      Берендей между тем представил новичку своего зама по общим вопросам Закирова Ореста Исаевича, технолога цеха Свияжского Петра Петровича и начальника бюро технического контроля (БТК) Светланову Несмеяну Павловну.

      Попсуев при имени «Несмеяна» переспросил: – Как?

      Женщина, строго глядя на Попсуева, внятно произнесла: – Светланова Несмеяна Павловна. – И голос у нее соответствовал внешности: в нем звенели льдинки, и эти льдинки были острые и очень ломкие, и в них было мало жизненной энергии, что для начальника БТК было весьма странно.

      Попсуев смотрел ей в глаза и чувствовал холодок на спине. Ему показалось, что все ждут, чем кончится этот поединок взглядов. Зеленые глаза были удивительной красоты! Попсуев отвел взгляд первым и заметил, как Закиров усмехнулся. Сергею стало досадно, и он снова поднял глаза на женщину. Та что-то записывала в блокнотик.

      Берендей представил по очереди остальных собравшихся, но Попсуев запомнил только начальника одного из участков Попову Анастасию Сергеевну, да и то только потому, что она была совсем старенькая, маленькая, сморщенная, как годовалая картофелина. «Сколько ей? Лет семьдесят? Неужели такие старушенции работают?» – мелькнуло у Сергея в голове.

      Он, даже не глядя на Несмеяну, видел только ее одну, чувствовал, что она заняла все его мысли, неожиданно став стеной на пути любому другому слову, сковав все чувства в ледяной ком. Просто какая-то вечная мерзлота!

      Берендей глянул на часы.

      – Еще пару минут. Лирическое отступление. Орест Исаевич, как Фрунзик? Сергей Васильевич – тебе одному. Мы тут, не думай, не только план куем. У нас ворона живет, собака, кот, дикие создания, пришлые. Не гоним их, ибо гуманисты. А из культурных для экологии (комиссиям показываем) завели курочек и петушка – истый кавказец, рыбок-меченосцев, попугая ару, вот с таким носом, как у Мкртчяна. Страшный матершинник. Несмеяна Павловна не даст соврать. У него свой подход к контролерам. Мы-то сами пытаемся с женщинами язык не распускать…

      Анастасия Сергеевна весело воскликнула: – Ага! пытаются они!

      – …зато этот пернатый отрывается по полной. А на той неделе возвысил голос и на меня. Подозреваю, Смирнов (из твоей бригады, Попсуев) науськал. Сегодня утром он обозвал меня… Ладно, не буду. Терпение лопнуло! Орест Исаевич, готовь приказ!