Гипотеза Рая. Александра Олеговна Молоткова

будет приступить к эксперименту.

      В лаборатории был и Валерий Михайлович Брюзгальский. Он не участвовал в эксперименте, в математическом отделе его роль, хотя он и был руководителем, заключалась в исправлении аппаратов после неудачных экспериментов. Находился он здесь, потому что не мог не наблюдать за работой коллег. Академик постоянно менял место просмотра, передвигался от стола к доске, не задерживаясь на одной позиции более минуты. На круглом лбу его скапливались капельки пота, он вытирал их рукавом заношенного пиджака.

      – Может быть, всё же, – замешкался он, – через магнитометр-13 пробовать? – но ответа от Шмица не последовало, тот, стрельнув глазами в Брюзгальского, резко отвёл их в сторону, глубоко задумавшись.

      – Я думал об этом, – довольно хорошо, с небольшим акцентом, заговорил он на русском языке, – впрочем, мы проводили работу с ним, но он чувствителен к магнитным полям, думаю, не выдержит.

      – При испытании нового двигателя он хорошо помог, – подняв на высокого немца глаза, доказывал Брюзгальский

      – Да, но тогда сила трения была невелика, сейчас же мы запускаем более мощный механизм, я боюсь, что…

      – Но нужно же проверить все варианты, всё таки мы имеем дело с идеальным двигателем, – перебил Брюзгальский, пожалев об этом

      – Я думаю, если, что будет ужасно, испытание провалиться, мы поработаем с вашим предложением, – твёрдо заключил Шмиц, продолжая подгонять числа.

      Валерий Михайлович очень расстраивался, когда его предложения и идеи отвергались, но никогда не подавал вида. Вот и сейчас, когда Райнер Шмиц, который формально давно уже был главным в отделе, отказал ему, сердце его сжалось от обиды, и он, поджав пухлые губы, отошёл к доске. Пока Брюзгальский подавлял в себе горькое чувство, случилось то, чего вот уже несколько месяцев, после последнего эксперимента, ждали учёные.

      – Готово! —вскричал Шмиц, отпрянув от стола метра на два.

      Все ждали этого возгласа, поэтому были готовы после него спокойно подойти к столу и занять каждый свою позицию: кто у прибора, за который отвечал, кто у экрана, кто просто вдалеке, если не участвовал в следующей части эксперимента. Но, услышав заветное «Готово!», учёные разом ринулись к столу, бешено сверкая глазами, у многих дрожали руки.

      – Спокойно, коллеги, – успокоил всех Шмиц, возглавляя завершающий, если он удастся, эксперимент, – аккуратнее, Владимир Дмитриевич, – обратился он к молодому, но уже старшему научному сотруднику, – так, верно.

      Владимир Дмитриевич Землеров, завсегдатый помощник Шмица, был главным действующим лицом эксперимента. Его задача состояла в проведении толстого провода через узкий тоннельчик и подключение его к тому самому прибору В-6. Сложность была в том, что задеть стенки тоннеля – загубить эксперимент, задержав на несколько месяцев создание идеального двигателя, работа над которым шла в НМС больше десяти лет.

      Именно