Ложная королева. Андрей Валентинович Бездомный

пол, где можно было увидеть свое отражение, юный король был поражен чистотой и аскетизмом убранства. Минимум мебели, никакой вычурности или бросающихся в глаза изысков.

      Как правило, о богатстве хозяев судят по тому, что скрывает за собой входная дверь. Меркантильные и горделивые люди стараются размещать в просторных гостевых залах, выставляя напоказ, дорогие безделушки, добытые трофеи или редкие реликвии, чтобы безмолвно хвастаться перед визитерами. Здесь, несмотря на редкость материалов, которые использовались при создании дворца, житейская скромность хозяйки бросалась в глаза. Лишь изумрудные гобелены, запечатлевшие на себе различные страницы истории кельтов, мерно шелестели на сквозняке. Врывавшийся поток ветра колебал зеленые занавески, принося с собой свежесть и аромат полевых цветов.

      Сделав шаг, король Логреса остановился. Вокруг была образцовая чистота, наведен идеальный порядок, но прямо перед ним валялся веник с темно-желтыми прутьями на широком конце. Наклонившись, он прислонил метлу к стене, которая, к его удивлению, пронзительно захихикала, словно от щекотки, сорвалась с места и понеслась по воздуху прочь, увлекая за собой гостя.

      Впереди был лестничный хребет с серебряными балюстрадами с обеих сторон. Поднявшись на один этаж по гранитным ступеням, Артур оказался в просторной комнате с потолком, стилизованным под ночное звездное небо. Небосвод подпирали восемь мраморных колонн зеленого цвета, овитых прозрачной лентой хрусталя. Отсюда можно было беспрепятственно попасть в любую из трех смежных зал, и только золотые врата были заперты. Повинуясь воле хозяйки, двери отворились, хлестнув юношу освежающей струей воздуха и подняв золотистую челку над лбом.

      Вдруг в тишину ворвался писк, да такой жалобный, что пробрал Артура до самого нутра. Звук доносился из соседней комнаты слева, всего в каких-то пяти шагах от него.

      – Входи, молодой король! Не обращай внимания на жалкого грызуна! – раздался властный женский голос. – Я ценю свое время и уважаю твое! Сюда!

      Помешкав, он все же развернулся в сторону плача. Так пронзительно и скорбно могло стенать только существо в ужасной беде, а долг честного рыцаря и человека обязывал откликнуться на зов, независимо от того, животинка это или человек.

      В комнате из белого мрамора с янтарными пилларами по углам, в позолоченном круге стоял дубовый стол на изогнутых ножках, на котором был причудливый и невиданный доселе королем механизм. Взведенная пружина с силой опускала плашку с медной облицовкой у основания на спинку мелкого, мохнатого, серого зверька. Мышь из последних сил пыталась тщетно отжать передними лапками свое тельце от березового бруска, чтобы ее не раздавило, иногда утыкаясь усатым носом в квадратный и ноздреватый кусочек золотого сыра.

      Метнувшись к столу, без раздумий король одним пальцем легко приподнял импровизированную гильотину, давая сероватому комку возможность вырваться из смертельной ловушки. Мышка рванулась вперед, крутанулась на месте, словно