Крысиная башня. Наталья Сергеевна Лебедева

воздуха.

      –– Муж помер два года назад, – продолжала рассказывать она. Ее голос был тягучим, как мед. – Сын уехал. Думаю, через год, через два женится, детки пойдут. Тут я и пригожусь, внуков нянчить. Будут на лето мне привозить, в деревню, на воздух. А пока чего мне там сидеть одной, в пустом доме?

      –– Но почему сюда, в Москву?

      –– Из интереса. Приключение захотела на старости лет. Подумала, вдруг Пугачеву увижу. Хотя вряд ли, вряд ли… – Айсылу покачала головой, улыбнулась, и улыбка засияла в ее теплых карих глазах. – Только бы сразу домой не отправили. А то получится – зря проездила. С Башкирии-то не ближний свет ради одного дня ехать.

      –– Не отправят, – сказал Мельник. – Вы особенная.

      У двери в кабинет администратор начал выкрикивать номера тех, кому следует приготовиться. Толпа замерла. Даже те, кто был в трансе, повернули головы, чтобы не пропустить очередь, а потом вернулись к своим ролям.

      –– Да какой там! – Айсылу махнула рукой. – Что там могу? Пчел диких легко в лесу нахожу. Хворь вижу у скотинки, иногда человеку могу сказать чего. Со здоровьем помогаю, если силы есть, но тут разве нужно это? Так что могут не взять, могут.

      Шаман ушел на собеседование, ундина тоже исчезла, только толстуха продолжала умирать от жары. Бумажный веер в ее руке шевелился вяло, будто хвост огромной рыбы. Рядом с ней расположилась пара смешливых девушек лет двадцати. Они смотрели по сторонам, смеялись и разговаривали. Казалось, они, как и Айсылу, пришли сюда в поисках приключений. За ними четверка крепких молодых парней освежалась пивом и густо смеялась вполголоса.

      Снова начали выкрикивать номера. Среди них было «триста шестнадцать» Мельника. Ему пришлось уйти от Айсылу, и он сделал это с сожалением, потому что успел привыкнуть к ее улыбке, карим глазам и теплому вкусу меда.

      Солнечный свет холла сменился на яркое сияние прожекторов в комнате, где проходил кастинг. Мельник сел на стул напротив девушки, на коленях у которой лежала небольшая пачка анкет. Слева от него оказался фанерный щит с многократно повторенными словами «Ты поверишь!», бегущими по диагонали, а справа – камера, за которой темнел силуэт оператора. Вне зоны света, в тени, сидела еще одна девушка с ноутбуком на коленях. В комнате работал мощный кондиционер, было прохладно, и когда холодок коснулся кожи Мельника, он перестал чувствовать вкус и тепло свежего меда на своем языке. Девушка, ведущая кастинг, зябко куталась в прозрачный летний платок.

      –– Представьтесь, пожалуйста, – сказала она тихим от усталости голосом.

      –– Мельник, Вячеслав Станиславович.

      –– Кем вы работаете?

      –– Доцент кафедры зарубежной литературы на филологическом факультете.

      –– Вячеслав Станиславович, когда вы впервые обнаружили в себе способности медиума?

      –– В детстве, – Мельник выпрямился на стуле, пальто распахнулось, и острый приступ холода заставил его собрать все силы для того, чтобы продолжать. –