Золотой медальон. Михаил Анатольевич Гришин

Ещё никогда ему не приходилось видеть такого густого леса. Не лес, а прямо непроходимые дебри, куда солнечные лучи почти не пробивались, и поэтому там всегда стоял прохладный сумрак. Даже деревья были такой толщины, что не только обхватить их за один раз было невозможно, но и не сразу обойдёшь пешком. А ещё в этом удивительном лесу водились разные звери и птицы, которые совсем не пугались человека, как будто видели его впервые в своей жизни.

      В скором времени Витька вышел на цветущую поляну, где трава доходила ему до пояса. Поляна была настолько наполнена солнечным светом, что Витьке на миг пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. И тут же ему в уши плеснул завораживающий звон, который исходил отовсюду: стрекотали кузнечики, жужжали пчёлы, пели птицы…

      От переполнивших его чувств Витьке захотелось беззаботно поваляться в тёплой траве. Только он раскинул руки, чтобы упасть на спину, как заметил чьи-то глаза, которые внимательно наблюдали за ним из кустов.

      Голубые глаза, без всякого сомнения, принадлежали человеку, и Витька безбоязненно крикнул:

      – Эй, кто там? Выходи, не бойся! Я мирный человек!..

      Чуть погодя кусты раздвинулись, и вышел русоволосый кудрявый мальчишка. Он ловко запрыгнул на поваленное бурей дерево и замер, по-хозяйски уперев руки в бока. По виду он был ровесником, но в плечах покрепче и одет странно: красная шёлковая рубаха, подпоясанная ремнём с пряжкой, украшенной драгоценными камнями, синие парчовые штаны, а на ногах красовались кожаные сапоги с загнутыми кверху носами, расшитые золотом.

      Пока Витька с любопытством разглядывал его наряд, мальчишка смело заявил:

      – Я княжич Лучезар, сын князя Мстислава, и мне неведом страх, свойственный простолюдину.

      – Чего клеешь? – не поверил Витька. – Сейчас двадцать первый век!.. Какой такой ещё княжич-мажич?.. Кино что ль снимаете?

      Мальчишка сдвинул брови и грозно спросил:

      – Как ты посмел княжича обидеть, смерд?

      – Ты не очень-то, – возмутился Витька. – А то не посмотрю, что артист, наваляю по первое число… Будешь знать, как задаваться… – и он проделал руками жест, понятный любому мальчишке на свете.

      Но этот артист из погорелого театра, как ожидалось, не испугался, а спокойно ответил:

      – Я по одежде догадался, что ты вражеский лазутчик… Сейчас возьму тебя в плен…

      Витька самоуверенно тряхнул своим вихром и заявил:

      – Это ещё неизвестно, кто кого в плен возьмёт.

      Мальчишка спрыгнул с дерева и настороженной походкой двинулся на Витьку, посверкивая глазами из-под сдвинутых бровей.

      – Смелее, смелее, – подбадривал его Витька и для наглядности подманивал ладошкой.

      Подобное неуважение к княжеской персоне мальчишку, видимо, очень задело, и он с пугающим криком налетел на Витьку.

      Сцепившись крепче двух братьев, они упали в траву и принялись по ней кататься. Одолеть вёрткого Витьку не просто было и для более подготовленного противника, чем незнакомый мальчишка, поэтому борьба проходила с переменным успехом – то один одерживал верх, то другой. Понятное