Стазис. Иван Сергеевич Шадрин

это означало, что вероятность произвольного поведения персонала далеко не так низка, как было определено в ходе предварительного моделирования. Это означало, что алгоритм был плох.

      Дело Стива Робертса подняло невероятную истерию в СМИ. Заголовки пестрили ключевыми словами «смертельно опасный ИИ» и сообщали о новых летальных инцидентах, ни один из которых, насколько было известно Илье, не подтвердился. Но это и не было нужно. Люди в панике удаляли со своих персональных имплантов софт, купленный у «Ленсетива», волна коллективных судебных исков обрушилась на компанию. Интересно, что многие истцы обвиняли «Ленсетив» не в том, что компания подвергла их жизни опасности, а в причинении моральной травмы, вызванной тем, что им пришлось прекратить стазисное общение со своими персоналами. Люди считали, что «Ленсетив» неправомерно разлучил их с любимыми, и Демидов – если бы не требование его профессии занимать максимальный нейтралитет во всем, что касается компаний, в отношении которых ведется следствие, – присоединился бы к этой разъяренной толпе.

      Акции за неделю потеряли семьдесят процентов стоимости, продажи упали до нуля, большинство сотрудников в спешке разбежались, а регуляторы объявили о начале расследования деятельности компании. Глава компании и главный изобретатель Марк Шекович, как мог, спасал ситуацию, раздавая интервью, в которых утверждал, что Кейт, по умолчанию, не могла причинить вред человеку просто потому, что это математически исключено. Группа специалистов, проводивших аудит алгоритмов «Ленсетива», соглашалась с этими доводами, но их никто не слышал. Реальность была иной – робот убил человека.

      Последним гвоздем в гроб компании должно было стать заключение Ильи, подтверждающее опасность технологии. Заключение давало легальные основы для прекращения торгов акциями компании, распродажи ее имущества и интеллектуальной собственности с целью компенсации убытков инвесторов и удовлетворения претензий истцов.

      От неизбежности всех этих событий Илья испытывал досаду. Он с самого начала искренне болел за этот стартап. Он был одним из первых инвесторов, когда компания впервые решила собрать средства с помощью краудфандинга. Когда спустя два года она готовилась к публичному размещению акций, он выбил у начальства расширенный штат экспертов и в два раза больше, чем обычно, машинного времени, чтобы с особым пристрастием протестировать поведение ИИ-алгоритмов молодой компании. Он был уверен в том, что технология прорывная, и именно поэтому, решил не давать шанса ошибке. Мудрый учитель не даст спуска талантливому студенту и станет спрашивать с него втрое жестче, чем с других, – именно так относился к «Ленсетиву» Демидов.

      Когда решительно все тесты дали положительные результаты и компания с успехом разместилась на Трансатлантической бирже, Илья ликовал, мысленно занося в свой личный послужной список очередную профессиональную победу.

      К тому времени он уже год дружил с Марией – одним