Малыш от чужого папы. НеСлучайная связь. Вероника Лесневская

признаюсь чуть слышно. – Подальше от всего… этого.

      Не вовремя вспоминаю свои визиты к врачам. Приговор. «Рекомендации».

      Мозгом понимаю, что с моим переездом на юг проблема не исчезла, но… Морально мне здесь легче. Хоть я ни слова не сказала отцу. Даже когда он заикнулся на днях о моей личной жизни. О внуках, которых «ему пора нянчить». Промолчала.

      Уверена, папа заподозрил, что со мной что-то не так. Он с детства меня чувствует. Но не попрекнул, а лишь обнял по-отечески, успокаивая.

      Нет, я не готова уехать сейчас. Там меня ждет полное одиночество…

      – Подальше от чего? – не отстает цербер.

      – Не важно, это личное, – пресекаю его. – У меня свои причины задержаться дома.

      – Не сомневаюсь, – строго отрезает он.

      Опять злится?

      Артур, хмыкнув, шагает прочь от меня по тропинке, усыпанной камушками. Кажется, что они загорятся под его подошвами.

      Цербер идет к дочери. Знаю, что рядом с ней он успокоится. Станет другим. Заботливым и любящим отцом. Позволяю себе понаблюдать за его преображением. Закусив губу, чтобы сдержать улыбку, «подглядываю», как Софи замечает папу и радостно мчится к нему. Артур приседает, а малышка буквально повисает на нем, обвивает мощную шею тоненькими ручками.

      Семейная идиллия.

      – Долго ты будешь мешать сестре? – раздается над ухом.

      – М-м-м, что? – неторопливо поворачиваю голову и вздрагиваю от уничтожающего меня взгляда.

      Мачеха нависает надо мной, уперев руки в бока, и смотрит с неприкрытой ненавистью. Если бы умела, то обратила бы меня в пепел – и развеяла по ветру над морем.

      – Чего здесь сидишь? Отвлекаешь внимание Артура от Алиночки?

      Впервые за все эти дни Лариса показывает свое истинное лицо. Срывается. Потому что мы наедине.

      – Может, хватит навязываться? – сама не понимаю, почему меня раздражает даже мысль о возможных отношениях сестры с цербером. – Она ему не нравится, это же видно!

      Тыкаю пальцем в направлении площадки. Как раз в этот момент Мейер поднимается, берет дочь на руки – и легким кивком головы просит Алину уйти. Та медлит, теряется. Будто совета мамы ждет.

      – Потому что ты рядом, – находит причину мачеха. – И соблазняешь его!

      – Что-о? – повышаю голос, и глаза сами округляются от шока.

      – Для отца образ невинной овечки прибереги, – выплевывает ядовито. – Я вижу, как ты ведешь себя с Артуром. И как он на тебя смотрит. Особенно, когда ты с его мелкой возишься. Нашла у мужика слабое место?

      – Чушь какая! – фыркаю, не сдерживая эмоций.

      – Уйди с дистанции. Иначе я найду способ от тебя избавиться, – переходит на открытые угрозы.

      – Я не участвую в этом забеге! – не сдаюсь до последнего, хотя мне больно и хочется расплакаться от такого отношения. – Интересно, а папа в курсе вашего соревнования? – бросаю как бы между прочим.

      – Только попробуй… – пищит Лариса.

      Резко поднимаюсь со скамейки. Бросаю последний взгляд на цербера и бусинку. Мейер оглядывается, будто чувствует, что я смотрю.

      Киваю