Большой секрет умницы Софии. Марина Ефиминюк

Наша с мамой соседка из Ист-Орса говорила, что там божественно. Пару лет назад она вышла на пенсию и сразу отправилась подлечиться. Когда вернулась, ее никто не узнал! Лет на десять помолодела и вылечила суставы! Правда здорово?

      – Могу себе представить, – многозначительно вставил он.

      – Там хорошие лечебные грязи, да и вообще разные программы для омоложения. Опять-таки минеральная водичка для тонуса.

      – Мне тридцать четыре, – в воцарившейся тишине уронил магистр, намекая, что с тонусом у него полный порядок.

      – Вы превосходно выглядите для своего солидного возраста! – немедленно уверила я и враз поняла: светские беседы не мой конек. Лучше жевать остывшую рыбу!

      Каков на вкус десерт в закрытом клубе для избранных, где даже меню не было, я не запомнила. Для вежливости поковыряла ложкой шоколадный мусс, стараясь не задевать шарики теплого мороженого, и соврала, что больше не способна впихнуть в себя ни кусочка.

      Пустой желудок начало подводить от голода уже на обратном пути, а мы, как назло, то и дело проезжали мимо многочисленных тележек с уличной едой. В салон просачивались сладкие запахи острых пирожков, варенных в бульоне сосисок и прочих вкусностей, пусть не похожих на ледяного морского окуня из самого Норсента, зато вызывающих зверский аппетит.

      На углу Академической улицы обычно до ночи работала маленькая едальная на колесах. Подниматься к ней от ворот было далековато, проще сразу выйти из кареты.

      – Господин Рэнсвод, попросите кучера высадить меня здесь, – кивнула я в слепое окно. – Хочу прогуляться до общежития по свежему воздуху.

      Он незамедлительно выполнил мою просьбу и напоследок посоветовал:

      – Постарайтесь ни о чем не думать и выспаться. Обещаю, с вами все будет хорошо.

      Как только поем, со мной все будет если не хорошо, то точно сносно.

      – До завтра. – Я покрыла голову шалью и выбралась из кареты на улицу.

      – Спокойной ночи, София.

      Едва экипаж магистра скрылся за поворотом, я поправила на плече сумку и шустренько засеменила по обледенелой пешеходной мостовой к едальной.

      На тележке исходили ароматным дымком два металлических чана. В одном варились длинные сардельки с воткнутыми тонкими палочками, в другом – в густом остром соусе бурлили завернутые в тончайшее тесто мясные шарики. На плоской квадратной сковороде хозяйка поджаривала масляные хлебцы, ловко переворачивая кусочки длинной вилкой.

      – Доброй ночи, – ответила я на приветствие гостеприимной тетушки и, повесив на крючок сумку, ссыпала в металлическую плошку для денег горсть монет.

      – Угощайся чем захочешь, – улыбнулась хозяйка.

      Я поспешно вытащила из чана за тонкую палочку сардельку и с жадностью откусила. Напрочь сожгла язык, но не удержалась и схватила вторую.

      – София? – проговорил за спиной тихий мужской голос.

      Рефлекторно я обернулась и поперхнулась едой. В двух шагах от меня обнаружился Рэнсвод в одном костюме, словно не замечавший царившего зимнего холода. По лицу было