Девочки лета. Нэнси Тайер

просто хочу, чтобы ты знал, что Бэт всегда рады в нашем доме.

      – Это здорово, Лиза, – сказал Мак. – Бэт очень любит Тео, и она боготворит Джульетту.

      – Она боготворит Джульетту? – отозвалась Лиза.

      Мак посмотрел на Лизу и усмехнулся. Когда он так улыбался, он был так красив, что заставлял каждую клеточку ее тела трепетать. Разве она раньше видела, как он улыбается, по-настоящему улыбается?

      – Да, и вероятно ее восхищает в Джульетте все то, что сводит тебя с ума, – сказал Мак. – То, как она одевается – не совсем готично, не совсем камуфляжно, но определенно круто. И учится в Массачусетском технологическом институте? Она – легенда. Еще и три пирсинга в ушах, и татуировка.

      – Ты знаешь о тату?

      Мак все еще улыбался.

      – Конечно. Многие девушки видели ее, когда принимали душ в спортзале. Все мальчишки хотят ее увидеть, но, насколько я знаю, никому так и не удалось.

      – Хорошо, – сказала Лиза, закатив глаза. – Она у нее на заднице.

      – Ты знаешь, что там написано? – спросил Мак.

      – Я – да. А ты?

      – Нет. Бэт мне не говорит. Имя Люка Брайана, заключенное в сердце?

      – Нет. Имя Стивена Хокинга в сердце.

      Мак запрокинул голову и рассмеялся. Но быстро притих.

      – Что ж, это было неожиданно. И совершенно неуместно на этом событии.

      Лиза виновато улыбнулась ему.

      – Прости. Но я уверена, что Барнсы не упрекнут тебя за смех, даже здесь.

      Мак посмотрел на Лизу, она поймала его взгляд, и несколько мгновений никто не произнес ни слова. Боже, подумала Лиза, мне понравился мужчина на десять лет моложе меня.

      Заставив себя опустить глаза, она сказала:

      – Мне нужно идти.

      Мак кивнул.

      – Приятно было с тобой пообщаться.

      Лиза отошла к группе детей, стоящих вместе и пошатывающихся от горя. Тео был там, и Бэт была рядом с ним, и взгляд Тео был устремлен на Бэт, как будто он боялся, что она исчезнет, если он отвернется.

      С того момента, как он узнал о самоубийстве Аттикуса, Тео оплакивал своего друга и ненавидел себя за то, что не смог ему помочь. Лиза отвела его на терапию – многие студенты посещали психотерапевтов тем летом, чтобы справиться со своим шоком и горем. Один из них, один из самых лучших, умер. Тео научился направлять свое горе и естественный избыток энергии на бодибординг и сёрфинг. Лизе казалось, что во время сёрфинга Тео чувствовал, что у него есть какой-то небольшой контроль над этим непостижимым миром. В конце лета он уехал в Калифорнийский университет в Сан-Диего. Лиза знала, что он выбрал этот колледж, потому что там можно было качественно заниматься сёрфингом, и она одновременно и любила, и ненавидела тот факт, что Тео им увлекся. Это было опасно. Но и простая обычная жизнь была не менее опасной.

      Ее родители, которым только исполнилось семьдесят, все больше и больше страдали от проблем со здоровьем. Они переехали в дом престарелых на мысе. Лиза посещала их так