Завтрак с полонием. Наталья Александрова

никто, – твердо ответила Лора, – у нас так не положено. Но я же не могу запомнить всех, кто проходил мимо…

      – Не можешь, – согласился Павел, не сводя глаз с лица девушки. – Разве я говорю, что можешь?

      – Теперь ты уйдешь? – В голосе Лоры прозвучала надежда. – Я рассказала тебе все, что знала… ты обещал уйти.

      – Разве я обещал? – удивленно переспросил Павел. – Что-то я такого не припомню!

      – Сволочь! – выкрикнула Лора и подскочила к Павлу, но он мягким сильным толчком отбросил ее на диван. – Сволочь! – повторила она, всхлипывая. Глаза ее стали совсем больными, щека задергалась.

      – Ты меня за полного кретина принимаешь? – мягко, сочувственно спросил Павел. – Рассказала мне свою тупую байку и думаешь, что отделалась? Нет, лапочка, придется тебе напрячь память и припомнить что-нибудь поинтереснее. Вся эта лабуда, которую ты мне наплела, сегодня ни фига не стоит.

      – Сэр, – теперь голос Лоры стал умоляющим, – сэр, мне непременно нужно выйти! Отпустите меня буквально на пять минут, а потом мы еще поговорим!

      – Ну вот опять! – вздохнул Павел. – Мы же договорились – не надо считать меня кретином! Ты выйдешь к вокзалу за дозой, а потом тебе все будет до лампочки! Кстати, на чем ты сидишь – крэк? Героин?

      – Крэк… – неохотно призналась Лозовски.

      – Паршиво… – вздохнул Павел. – А как же тебя держит хозяин? У вас же вроде приличный бар!

      – Тебе-то какое дело? – огрызнулась Лора.

      Она вскочила, прошла взад-вперед по комнате, ломая руки, и вдруг опустилась перед Павлом на колени, отбросила в сторону волосы и открыла шею, как перед палачом:

      – Видишь?

      Павел, не теряя контроля, склонился и взглянул. Шея девушки была покрыта странной красноватой сыпью.

      – Что это? – спросил он, брезгливо отстранившись.

      – Ага, тебе тоже противно! – процедила Лора, пристально глядя в глаза мужчине. – Все парни шарахаются от меня! Это началось у меня после того дня, после первого ноября! После того как я обслуживала русского пижона и его итальянского дружка. Полицейский врач сказал, что это ничего не значит, но сам прикасался ко мне в перчатках! Анализы еще не готовы, но я уверена – это тот чертов яд! Я отравилась заодно с тем русским и теперь умру!

      Она затряслась в беззвучных рыданиях, закрыв лицо руками, потом снова уставилась на Павла. Глаза были красными, зрачки сузились в булавочную головку.

      – Вот так мы сидели с друзьями, веселились, а потом я увидела эту дрянь у себя на шее и узнала про этот чертов яд! Я умру! Понимаешь, козел паршивый, – я умру!

      – Все мы умрем, – философски высказался Павел.

      – Да, но ты умрешь через пятьдесят лет, старым маразматиком с трясущейся головой, которому уже ничего не нужно, а я сдохну, может быть, через неделю, не дожив до своего двадцать пятого дня рождения! И ты еще спрашиваешь, почему я подсела на крэк! Только он помогает мне не свихнуться!

      – Очень сочувствую, мисс Лозовски, но ничем не могу помочь!

      – Сволочь! – Лора скорчилась на полу, плечи ее затряслись.

      Минута