Негоциант. Владислав Жеребьёв

навсегда.

      – Международный? – вновь поинтересовался охранник, пропуская без проблем следующего встречающего.

      Вот сволота! У него же наверняка тарантул в рукаве. Паук, правда, за холодное или огнестрельное оружие не пройдет, но все равно, осмотрел бы.

      Да и что он, спрашивается, ко мне привязался? Ну по работе, ну международный.

      – Да, – кисло кивнул я. – До свидания. – И не дожидаясь ответа, направился к электронному табло, где можно было ознакомиться с ближайшими прибывающими рейсами.

      Сверившись с местными часами и прикинув в уме, что на чашку крепкого кофе и проверку своего электронного ящика времени предостаточно, я уселся за ближайший столик местного кафе и заказал у подошедшего официанта двойной эспрессо.

      – Без молока, – уточнил я. – Две ложки сахара, не более.

      Вместо того чтобы броситься выполнять заказ, мужичонка, обряженный в серые брюки, жилетку и передник, вяло заявил:

      – Двести пятьдесят рублей.

      Ну конечно, что вы ожидали? Аэропорт.

      В городе нашем, чрезвычайно красивом и интересном, была одна беда. Нет, не дураки, не дороги, хотя эти два исконно русских несчастья присутствовали в великом множестве. Та беда, о которой говорю я, – это чрезмерная инициатива городской власти. Стояли около остановок торговые ларьки, удобная штука, доложу. Надо, скажем, купить пачку сигарет, минералки, шоколадку или презервативы, в конце концов – подошел и купил. Удобно, быстро, хоть и немного дороже, чем в сетевых магазинах. В один момент несчастных торговцев погнали с их давно уже насиженных мест, мотивируя это тем, что услуги они свои навязывают. Мол, не хочет человек купить карамелек, а пока стоит и дожидается общественного транспорта, его со страшной силой так и тянет приобрести все эти заменители вкуса идентичные натуральным, ну и потом, как следствие, сразу употребить внутрь.

      Ну а теперь скажите, что может быть более навязчивым по своим услугам, чем кафе в аэропорту, на вокзале, в порту и других местах массового скопления пассажиров, желающих отбыть за границу? А цены? Вы видели эти цены? Бутерброд с колбасой – сто рублей вынь да положь. Пирожное – сто сорок. Чашка кофе – четверть тысячи.

      – Да, – кивнул я, – замечательно. Кофе, двойной, два сахара, и поживей.

      – Сначала рассчитываются, – пояснил официант.

      Экие вы лихачи. Ну, где такое видано, чтобы за услуги сначала расплачивались, а потом их получали? Разве что у проституток практикуется.

      – Хорошо, – легко согласился я и, достав из внутреннего кармана пиджака портмоне, отсчитал нужную сумму. Была, впрочем, идея проучить наглеца, дав ему пятитысячную банкноту, но ведь сдача есть почти наверняка, а я рискую обзавестись массой замусоленных помятых бумажек, где побывавших до этого, представить страшно.

      Официант с достоинством удалился, и вскоре