Сказка вечернего сверчка. Ivolga (Анастасия Каляндра)

вы ученики. Иногда вы аболтусы – мы говорим вам, почти кричим, уже, на вас, а вы, всё норовите смотреть в окно, болтать, отвлекаться, думать о чём-то своём, что кажется вам важнее. Или, даже, вообще, начинаете бегать и носиться, как оголтелые, бегать вдоль и поперек своей жизни и ничего, ровным счётом не слышите, пока, может быть, уже совсем, только, не запыхаетесь и не остановитесь отдышаться, опершись ладонями на коленки. И тогда уловите, ещё, может быть, пару звуков. Вам становится плохо, когда вы не слышите, но вы этого, часто не замечаете, не можете, просто, понять – от чего это?.. Такие, неприлежные ученики, а особенно – те, кто сам не хочет, ни в какую, слушать нас, те, в основном – слушают нас, и слышат, как неприятных, злых, надоедливых зануд. И это очень плохо – но самое обидное, это… Ну ладно, пока. Но Вы, молодцы – Вы сегодня пришли на мой классный час и сидите, послушно, слушайте… Мне кажется – вы из тех, кто, любит, не просто слушать, но и задавать вопросы, просить рассказать ещё. Верно?..

      – А что самое обидное?.. А то ты прервался.

      – Оххх, самое обидное – лучше даже и не спрашивайте… Самое… Это, когда, знаете, сидишь, вот так, с какими-нибудь милыми ребятишками, в скверике, вечером… Вот, как мы, сейчас, с вами. Но, только, не, вот, едва знакомые, а уже давно общавшиеся, дружные… Представьте, что у вас есть какой-нибудь очень, очень хороший друг, брат, даже, может быть – вот, как ваш, и он вас любит, и вы его любите, и вы так дружны, и так хорошо вам вместе… Теперь. И он слушает вас и задаёт вопросы, и ты рад отвечать, и ему – так хорошо слышать. Но это – теперь. А потом он вырастает и, вдруг, от этого всего ничего не останется… Вон, видите, идёт девушка с собачкой?..

      – Ой!..

      – "Ой, какааая собааачка!.." – воскликнула девочка сразу. Она, всегда, когда видела собачку, становилась ужаааасно доброй и замечательной – даже милее, чем, когда видела людей…

      – Нннну, я тебе!..

      – Нннннну, это потому, что собачки, часто, даже лучше людей к нам обращаются – и даже если лают, то это – не поймешь, по злому, или по хорошему. Вот…

      – Ну, ладно. Прощен – выкрутился!.. А собачка, и правда – прелесть!..

      – Вооот… Видите, как идёт мимо женщина?.. Вот, именно на неё я хотел обратить внимание, а не на собачку… Ну, ладно. Вот, так же, как и она, иногда проходят здесь люди – вроде бы обычные и живые. Но представьте, что они – те ученики, в которых мы вложили столько внимания и любви… Столько понимания, столько радения за их будущее и радости за их успехи… И теперь это – бесчувственные полу машины, которые не захотели быть людьми, забыли все наши уроки и заглушили в себе чувства, которые подсказывали бы им, что надо вспомнить. Представьте, только представьте, что там, в том же месте, где прошли наши самые лучшие, драгоценные минуты, они могут пройти теперь и ничто, ничто в них не шевельнется?.. Ни о чём они не вспомнят с тихой улыбкой. Совсем перестанут любить нас – нас, а значит, те голоса, которые помогают им осознать величие того дара, что им всем дан Богом и на земле, и вообще – всего того МИРА, который