Запрещенная реальность. Одиночка. Смерш-2. Василий Головачев

зубы Тарас.

      – Вчера поздно вечером, когда он загонял машину в гараж. Их было трое, по свидетельству очевидцев, соседей Марата, но он их не разглядел.

      – Их нашли? Кстати, кто вам позвонил?

      – Из милиции. Но, по-моему, бандитов не нашли.

      Тарас несколько мгновений размышлял, бросил взгляд на дверь в кабинет Самсонова:

      – Юлиан Львович у себя?

      – Будет к обеду.

      – Тогда я отлучусь на пару часов, проведаю Марата.

      – Конечно, Тарас Витальевич, я уведомлю шефа о причине.

      Тарас зашел в свой кабинет, мельком просмотрел почту и не стал разбирать дела. Спустился во двор, вывел машину на набережную. Через сорок минут он был в отделении скорой помощи пятьдесят второй больницы, располагавшейся на Пехотной улице, недалеко от метро «Щукинская».

      В палату, где лежал Марат, его пустили беспрекословно, как только он показал свое удостоверение. Теннисист лежал один, с забинтованными руками поверх одеяла и забинтованной головой. Из-под бинтов были видны только глаза, уши и вспухшие губы. Он спал, но сразу открыл глаза, услышав шаги.

      – Что смотришь? – шевельнул Марат разбитыми губами. – Красивый?

      – Краше в гроб кладут, – проворчал Тарас. – Надеюсь, ничего серьезного?

      Губы Марата сложились в кривую усмешку.

      – Закончилась моя спортивная карьера, дядя Тарас. Они мне руку поломали, локоть раздробили… дубинкой какой-то… ну, и кое-что по мелочи: нос сломали, ребро, синяков наставили… Однако жить буду.

      Тарас проглотил горький ком в горле.

      – Узнал кого-нибудь?

      – Одного, в белом костюме и в очках… шоферюгу, который на джипе мой «мерс» изувечил.

      – Это точно был он?!

      – Такого мордоворота забыть трудно.

      – Следователю об этом сказал?

      – Естественно. Только он странный какой-то, все принюхивался и спрашивал, что, где и с кем я пил перед дракой.

      – А ты пил?

      – Только пиво, мамой клянусь!

      – Верю. Хотя действительно странно. Ведь не ты начал драку?

      – Я вообще-то человек вспыльчивый, не одну ракетку на корте поломал, но драться не люблю.

      – Зато попонтить любишь.

      Марат виновато шмыгнул носом, поморщился:

      – Так ведь все любят.

      – Не все.

      – Ну, таких мало. Я вообще только тебя такого знаю. Как ты думаешь, найдут этих сволочей?

      – Поживем – увидим. Я вечерком заскочу, фруктов подвезу. Мама знает, что ты здесь?

      – Я просил врача ей не звонить, и ты пока не говори ничего. Синяки с лица сойдут, тогда и сообщу.

      – Они ждали тебя специально, или все получилось случайно?

      – Конечно, специально. Я уже машину в бокс загнал, когда один подошел и закурить попросил. Волосатый такой, здоровый. Я ответил: не курю, повернулся, и тогда он врезал мне по затылку дубинкой. Потом появились еще двое, в том числе водила, стали бить ногами…

      – Ты защищался, и они сломали тебе руку?

      На глаза Марата