Девочка для Хана. Тася Лав

подчищать их от матерных граффити, но это не прекращается. Поэтому дебилов нужно выловить. И наказать…

      При этом его в его глазах блеснул злобный огонек.

      Другие ребята поддержали его, одобрительно закивав.

      Ну не живется парням спокойно…

      Глава 2. Венера

      Я какое-то время еще потусовалась с ними, но сообразила, что мне все-таки стоит заглянуть домой. Пообещала подтянуться к ним под вечер.

      Да и Князь снова начал распускать свои лапищи и закидывать на меня.

      Он почему-то уверен, что я от него без ума.

      Мои слова о том, что я не его девушка, пролетают сквозь его голову и выходят с другой стороны, совершенно там не задерживаясь. Так что я просто смирилась с непринятием моего отказа и молча сбрасывала его руку с себя каждый раз, когда она оказывалась на моем плече. Что удивительно, его это не останавливало. Его бы настойчивость, да в другое русло.

      В том, чтобы быть девчонкой главаря, есть определенные плюсы, но нельзя же переступать через себя? Да и захоти он по-настоящему полезть ко мне, я бы ничего не могла сделать. Он крепкий, сильный парень, имеет репутацию среди своих. А темный и изучающий взгляд будто проникает под кожу, вызывая холодные мурашки. Только не от какого-то там легкого возбуждения, а скорее от страха. Хотя одноклассницам очень нравится именно эта его черта. Поэтому все его детские приставания – просто цветочки, с которыми можно уживаться.

      Да и он неплохо разогнал назойливых и потенциальных ухажеров, спасибо ему. Можно назвать это единственным плюсом моего положения.

      Кто ж будет лезть к девочке главаря?

      ***

      От школы до дома мне предстояла пешая двадцатиминутная прогулка.

      Солнышко, счастье, птички поют. Этот город имеет две жизни, и вторая начинается, когда начинает темнеть. Еле слышные крики, разборки, звуки машин и разбивающихся стекол – это уже что-то такое же обычное, как дневные визги детей под окном.

      Город засыпает, просыпается мафия, хи-хи?

      – Пап, я дома. – Хлопнула входной дверью, давая глазам привыкнуть к полумраку коридора. Меня встретила тишина и одиночество квартиры.

      С этой фразой я вхожу в дом сколько себя помню. Но если раньше мне дружелюбно отзывались, то в последние годы мне не перепадало отцовской любви.

      Маму я не помню, до десяти лет с нами жила мачеха. Женщиной она была строгой, и меня не особо любила. При моем появлении лицо Лиды начинало так странно кривиться, что выглядело при этом максимально уродливо. Пару раз я даже не удержалась и засмеялась с этого, за что, собственно, и получала.

      Тогда я усвоила этот урок – больше сиди в комнате и не высовывайся.

      Это не особо мешало моей личной жизни. Хватало просто закрыться в своей небольшой комнатушке изнутри и можно выбегать гулять через окно, благо первый этаж в доме.

      Не скажу, что эта женщина особо мне докучала. Если мы не пересекались, то можно было сказать, что мне жилось даже очень неплохо. Правда, мой отец тогда работал на