Ювелир. Тень Серафима. Наталья Корнева

преступника нужно искать среди тех, кто получит от преступления выгоду, – негромко произнес Эдмунд, бестактно вырывая Кристофера из облака славных воспоминаний. Впрочем, мысль эта казалась вполне разумной. – Кажется, на поверхности лежит, кто главный выгодоприобретатель во всей этой невеселой истории.

      – И кто же? Не понимаю вас. – Кристофер отрицательно мотнул головой, начиная заметно нервничать от столь откровенного разговора.

      Вот еще кто-нибудь узнает об этой встрече! Есть шанс попасть в неловкое или даже опасное положение. Пересудов не избежать.

      А пересуды, как известно, страшнее револьверов.

      – Уже поползли слухи, будто я замешан в покушении на отца, – вполголоса проговорил Эдмунд, устремив на главу ювелиров свои светлые, блеклые глаза, такие непохожие на глаза лорда. – Будто я вознамерился сам стать правителем Ледума! Об этом шепчутся и на улицах, и в высоких кругах… Ты не можешь этого не знать, Кристофер. Скажи мне, верит ли в это лорд Эдвард?

      – Прошу прощения, – слабо выдавил Кристофер, разглаживая кружевные складки манжет, и без того лежавших идеально, – но мы с правителем не близки настолько, чтобы он поднимал подобные вопросы. Даже если бы это было так, не думаю, что я позволил бы себе говорить с кем-то еще на столь деликатную тему.

      – Брось, Кристофер. – Эдмунд попытался ободряюще улыбнуться, но улыбка не удалась, выйдя какой-то кривой, напряженной. Всегдашняя подчеркнутая аккуратность аристократа, граничащая с манией, казалось, начинала смутно раздражать его. – Это просто отношения между отцом и сыном. Не вмешивай в семейные дела чертову политику. Мне не хотелось бы, чтобы минувшее неприятное происшествие омрачило нашу связь.

      Неприятное происшествие? Кристофер мысленно закатил глаза. Уж Эдмунд мог подобрать иной оборот речи, говоря о гибели родного брата. Кажется, такое поведение не очень достойно престолонаследника… Хотя у августейших господ свои представления о нормах. Главу службы ювелиров это не касается. Так какого дьявола Эдмунд заявился к нему? Он что, главный знаток придворных интриг в этом городе?

      Может, конечно, и так… но только самых невинных из них.

      – Ни в коем случае не желаю разочаровывать вас, светлейший, – беспокойным движением Кристофер провел рукой по волосам, чуть сминая идеальную укладку, – но, боюсь, мне неизвестно мнение милорда на этот счет.

      Инфант вздохнул и медленно, смакуя, допил коньяк. Кристофер готов был поклясться: он едва ли чувствует вкус. Отрешенное выражение, появившееся на лице престолонаследника, отличалось от выражения удовольствия.

      – Я понимаю, как опасно быть искренним, – тяжело выдохнул Эдмунд. – Признаюсь, я и сам устрашен. Вчера целую ночь не мог заснуть, ожидая ареста, допроса… Ты знаешь подозрительность отца… она поистине беспредельна. Да, в прошлом не однажды сия свойственная правителю черта сберегала ему жизнь, но в этот раз я всерьез опасаюсь за свою… Ты должен помочь мне, Кристофер. Не дай отцу совершить