Бастард ее величества. Нинель Мягкова

его, скорее всего, просто подкупили, но штраф наложат обязательно. А может, и лицензии лишат.

      – Кто бы тебя лицензии лишил. За издевательство над людьми, – пробурчала я. Хотелось орать, истерить и топать ногами, только для последнего нужно было встать и явить миру свою ночнушку-парашют, а первые два варианта… Скажем так, я приберегала их для момента, когда останусь одна. Позориться перед невозмутимым Ладинье еще больше не хотелось. Так и виделось, как он брезгливо кривит рот и произносит свою фирменную фразу:

      – А я что говорил…

      Только на этот раз проштрафившимися будут не горе-экспериментаторы, а гордая попаданка, оказавшаяся на самом деле не сильной и самодостаточной личностью, а маленькой слабой девочкой, которая хочет в безопасный угол и на ручки.

      Кто бы знал, как я устала быть гордой, сильной и самодостаточной. Но стоит дать слабину и показать уязвимое нутро – и тебя сбрасывают с колен, как нагадившую неожиданно кошку.

      Ладинье помялся на пороге, поглядывая то на меня, то на суетящихся на лестнице сотрудников.

      – Собирай вещи. Поедешь со мной. У тебя десять минут, чтобы одеться, – отрывисто бросил он, наконец решившись, и плотно закрыл за собой дверь. Задвижку сломали каким-то образом похитители, так что запереть не получилось бы при всем желании.

      С минуту я растерянно моргала, глядя в противоположную стену.

      Куда это «со мной»?

      В участок? Или все же к мастеру домой?

      Оделась я в рекордные три минуты и еще пять потратила в ванной, плеща себе в лицо противно-тёплой водой. Кто бы знал, как я всегда ненавидела ледяную воду из-под крана, особенно когда летом отключали горячую и приходилось мыться из тазика. А сейчас так хотелось сунуть голову под обжигающе холодную струю и немного прийти в себя! Но делать нечего – время, выделенное мне, истекло.

      Прижимая к груди заново сложенный кофр, я неуверенно вышла в коридор. Все свое ношу с собой – это точно про меня. Оставлять свои сокровища здесь я не рискнула. Куда бы меня ни везли, лучше на всякий случай захватить ценное имущество.

      Ладинье недовольно поморщился, разглядывая пропыленные джинсы и водолазку, подцепил меня под локоть и потащил за собой вниз по лестнице. Я только и успевала следить за мелькающими ступеньками и переставлять ноги.

      Снаружи было столь же многолюдно, как недавно в моем номере. На узкой улице, едва не соприкасаясь бамперами, плотно стояли три машины самого странного вида. Задние колёса у них почему-то были больше, чем передние, отчего те неуловимо смахивали на инвалидные коляски гигантского размера. Лакированные коробки кабины больше походили на многоместные гробы, потому что окон в них не было. Возница и руль находились снаружи, на козлах, только вот лошадей заменял причудливо крутящий шестеренками двигатель.

      В один из таких «гробов» как раз запихивали подвывающего трактирщика. Его жена уже жалостливо всхлипывала внутри.

      Трупы, как им и положено, молчали и не возмущались. Особо разглядывать