Запах. Дмитрий Роюк

посмотрел мне в глаза.

      Я хочу отправить стакан на экспертизу. У меня есть одно большое подозрение, что… Хотя нет. Или. В общем я скажу после.

      – Но мы не имеем права. На это нужно личное согласие или судебное постановление.

      – Когда Джек пил воду, нечаянно опустил рукав фланелевой рубашки в стакан. А если на этой рубашке остались слюни брата? Ведь возможно когда братья боролись, кто-то мог укусить. Они оба выросли, но противостоят друг другу также как и в детстве. Этого не изменить.

      Николаус снял телефонную трубку на столе и попросил Веру зайти.

      – Что случилось? – через минуту в двери появилась фигура Веры. Каблуки царапнули пол и оказались в центре комнаты, а затем перебинтованная нога поджалась, как у цапли.

      – Нужно стакан отправить на экспертизу, из которого Джек пил воду.

      – А у нас разве есть согласие на это?

      – Разумеется, – я повернулся на стуле к Вере, – этот стакан связан с местом преступления, через прикосновение и запах.

      – У воды нет запаха, – Вера смотрела с ненавистью на меня, пожирая глазами. Услышав то, с какой интонацией я сказал «через прикосновение», она покраснела. Она догадалась, что я решил нарушить правила, но нарушив их, я намекнул, на то, что она, Вера, тоже нарушает правила, подпуская невротика Николауса к себе в рабочее время. За что приходиться платить подвернутой ногой. Потому что дома ждет муж, который разрешает пользоваться чувственными духами, лишь в его присутствие. Вера летела со мной в одном самолете. Это она пахла ромовой ванилью. Этот пьянящий аромат связывает меня с прошлым и характеризует личность пользующегося не с самой лучшей стороны. Похоже, Веру хотят подчинить два мужчины, но ни у одного это пока не получается.

      – Так ты отправишь стакан на экспертизу? – спросил я, после долгой схватки глазами.

      Вера тяжело кивнула, и вышла из кабинета.

      В восемь часов вечера я лежал в номере отеля Хугарды. Хороших номеров не осталось, и мне пришлось провести время за бутылкой пива в компании муравьев. Но я не расстроился. Так я чувствовал, что не совсем уж одинок. Глядя на трудолюбие и упорство этих мелких насекомых, я подумал, что именно этого мне сейчас не хватает в жизни. Прикончив одну бутылку египетского пива, я открыл вторую, пройдя на балкон. Желтый песок тонул в темном мраке одного из самых жарких континентов. В лунном свете красное море казалось ледяным, хотя считается одним из самых теплых морей в мире. Я отпил из новой бутылки пиво и заметил, как в густой темноте слева, подсвечена фонарями песчаная гора, которая уходит прямо в море.

      Из-за похмелья утро оказалось тяжелым. Перебрав с выпивкой, я уснул в одежде, лежа головой к муравьиной норе. Теперь все тело не только ныло, но еще и чесалось. Я скинул с себя футболку и джинсы, и проследовал в душ. Выкрутив краны на полную мощность, снял трусы, и подставил голову под струю. Начальник мне говорил, что я слишком уверен в своих запахах. Что не следует доверять интуиции. Интуиция – это воображение, а не практическая