Волки из страны Далеко-Далеко. Одиночка. Тень. Страж. Кэтрин Ласки

по делам, оставлял дочь на попечение полярной совы.

      Гвиннет любила и отца, и тетушку, хотя каждого по-разному. Когда Гвиндор беспокоился, что дочь «совсем повернулась на этом искусстве», он брал ее с собой в Далеко-Далеко. За годы, проведенные там, Гвиндор сдружился с волками, многое узнал об их привычках и, что самое главное, научился легко понимать волчью речь и вой. Он нередко замечал, что слух Гвиннет еще более чуток, и однажды решил передать ей всё, что знал сам.

      Дочь оказалась невероятно способной ученицей: она легко различала мельчайшие интонации скрилина – солиста волчьего хора, главного «завывателя». Значение воя сильно зависело от ситуации, и Гвиндор улавливал только общий смысл, Гвиннет же удавалось расшифровать гораздо больше. Так она научилась подстраивать свой слух под текучую песнь волков.

      Вот и теперь, едва принявшись за металлический листик в третий раз, Гвиннет услышала вдали немного жуткое, но прекрасное завывание. Сова тут же отложила клещи на каменную стойку.

      Вой глухим звуком отдавался прямо в ее желудке. Эта песня рассказывала о горе, огромном, ужасном горе, с которым тем не менее нужно смириться. Исполнявшего ее скрилина Гвиннет никогда не слышала – она была в этом уверена.

      Сипуха потушила огонь в горне и расставила инструменты по местам. Она едва сдерживалась, чтобы не побросать все в кучу, – настолько ей не терпелось обнаружить таинственного завывателя. Но такое поведение недостойно настоящего кузнеца. Отец учил ее, что самое главное в их ремесле – это инструменты: если они плохи, то даже самый искусный мастер не сможет сделать ничего стоящего; если же инструменты заржавеют, то ржавчина затронет и самого кузнеца. Тогда он будет уже не кузнец, а скарт: у сов это бранное слово имело много значений, и, в частности, так назывались грубые кузнечные поделки.

      Впрочем, много времени уборка не заняла. Вскоре Гвиннет, взобравшись на каменную подставку, расправляла крылья навстречу горячему воздуху, поднимавшемуся от тлевших в горне угольков, – теплый восходящий поток совсем не помешает в такие прохладные осенние ночи.

      Несколько мгновений спустя она уже парила над верхушками деревьев, сделав несколько поворотов и взяв курс на вторую звезду Золотых Когтей. Здесь вой стал слышнее, он струился в ночи и казался филигранным украшением ветра. Пролетев несколько километров, Гвиннет наконец заметила на освещенной луной поляне молодого волка. Она опустилась на ветку высокой сосны и прислушалась.

      Все слова его песни были понятны, но что-то в них сову смущало. Сквозь хвойные иголки Гвиннет разглядела рядом со скрилином большой череп медведя-гризли: судя по всему, гибель именно этого животного с такой печалью оплакивал волк. И что же тогда означает «Все мы части одного»?..

      Она обратилась в слух, а певец между тем приступил ко второму гвалиду:

      Кормилицы, Кормилицы!

      Идете ли вы по небу вдвоем,

      Поднимаетесь ли к звездным