Невинная. В уплату долга. Екатерина Ромеро

собственных рук, отчего становится не по себе. Я все еще в свадебном платье и боюсь даже представить, в каком оно виде после всего того, что со мной произошло.

      В живот неприятно впивается тугой корсет. Кажется, он затянулся еще больше и теперь словно клешнями сдавливает мне грудную клетку и живот, не давая нормально вздохнуть.

      Господи, поскорее бы уже оказаться дома и забыть все это как страшный сон. Отец наверняка уже ищет меня и поднял весь город на уши. О том, что Волк мог и ему что-то сделать, я даже думать не хочу.

      Максимально тихо нажимаю на ручку двери, в голове уже прикидывая, сколько нужно будет пройтись по коридору к выходу, но она оказывается заперта. Второй раз дергаю уже сильнее, но дверь вообще не поддается. Нет-нет! Я все еще закрыта. Меня заперли на замок. Чтобы сделать пленницей, чтобы я стала просто инкубатором для малыша.

      В этот момент во мне просыпается какой-то дикий и ранее неизвестный мне инстинкт. В груди начинает сильно жечь, а в руках появляется невиданная ранее сила. Я должна выйти отсюда сейчас, и я не могу больше ждать. Мой ребенок не попадет к этому зверю, ни за что на свете я не дам его в обиду.

      Дыхание становится учащенным. Я начинаю нажимать на ручку двери все быстрее и вскоре, уже не сдерживаясь, колочу со всей силы кулаками по ней. Ну же, мне надо выбраться. Выпустите меня отсюда! Выпустите!

      Оглядываюсь по сторонам. Глаза уже хорошо привыкли к темноте, и теперь я вижу очертания предметов, находящихся в комнате. Кажется, у кровати стоит тумбочка с лампой. Рядом большой шкаф, телевизор на стене отдает бликами на тусклом лунном свету.

      Тут же хватаю лампу и бросаю со всей силы, разбивая ее о дверь. Раздается громкий треск битого стекла, но сама дверь не поддается. Дышать становится труднее. В теле неприятно расползается жар. Ощущение того, что я взаперти и могу вообще никогда отсюда не выйти, провоцирует новый острый приступ паники.

      Сама от себя не ожидаю, как сдираю телевизор со стены и, едва поднимая его, тоже бросаю о дверь, которая выдерживает и этот удар.

      Слезы стекают по щекам, но остановиться я уже не могу. Я со всей дури колочу по этой уже ненавистной мне двери ногами и руками, поднимая такой шум, который бы уже и слона разбудил, но мне все равно. Я не могу здесь больше оставаться. Никто не может меня здесь удерживать насильно, даже он.

      В какой-то момент истерика поглощает меня с головой, и я чувствую, что просто не могу больше нормально вздохнуть. Мою грудь словно туго передавили обручем, отчего я не способна дать себе достаточно воздуха.

      У меня были истерики в детстве, после того как мама умерла, но такой еще точно еще не было. Я словно потеряла контроль в этой темноте, и мое тело перестало меня слушаться.

      Сама не замечаю, как падаю на колени, забираясь в самый дальний угол комнаты. Не пойму, что со мной, но это точно не проходит, и у меня нет телефона, чтобы позвонить отцу. Больше нет никого, чтобы позвать на помощь.

      Чувствую себя рыбой, выброшенной на берег. Становится очень страшно. Яркое ощущение скорой смерти липкими клешнями подбирается ко мне.

      Прикладываю