Фаетон. Научно-фантастический роман. Часть 4. Валентин Колесников

себе подобной в нашей галактике! – настаивал Сон, – Трезвый рассудок подсказывает…

      – Я тебя перебью Сон. – Неожиданно вмешался Тео. – Я, как астрофизик, хочу предостеречь тебя, ведь в безумных, порой абсурдных решениях есть доля истины.

      – Спасибо, Тео! – Гай благодарно взглянул на астрофизика, – Итак, я предлагаю обследовать соседние галактики путём внедрения наших звездолётов во все направления Космоса и зондирование радиотелескопами всего возможного пространства. Не может быть, чтобы нигде не было развитых существ?!

      В зале воцарилась мёртвая тишина. Гай воспользовался этим и затерялся в зале. Учёные задумались. Прошло минут десять. Все сидели молча. Надежда на спасение – это ещё не само спасение, а времени на абсурдные идеи нет, нужны действия. Предложение Гая осталось не услышанным …».

      «И это тогда, когда наша звездная система Сириус терпела бедствие, Союз Галактики наверняка знал об этой надвигающейся катастрофе и скептически цинично наблюдал; а, что будет и, как они будут выходить из катастрофы, что смогут предпринять?!» – негодуя думал Тео, листая свои записи и погружаясь в ностальгию воспоминаний:

      «На сегодня все. – Сон сделал жест рукой, призывающий разойтись. Учёные вставали и выходили по одному из зала.

      – Ты, Тео! – тепло говорил Сон, – не хочешь переселяться в Совет?

      – Нет, я чувствую себя гейянином, пока хожу по этой земле, как человек.

      – Ну, ну! – похлопал Сон по плечу молодого человека. – А сейчас что намерен делась?

      – Буду обдумывать предложения Гая.

      – Ты меня извини, но заниматься сейчас бредовыми идеями значит навлечь на себя ворох насмешек…

      – И стать шутом? – закончил Тео.

      – Ты же умный человек и поймёшь меня правильно …»

      «Сон тогда проводил меня к лифту, – припомнил Тео, – и я вздохнул тогда с облегчением лишь когда за ним закрылись массивные двери Совета».

      «…Сквозь толстую вязь шерстяной защиты проникал семидесяти пятиградусный мороз, остро щипая кончик носа и щеки. Время от времени Тео растирал меховой рукавицей лицо, пока не разогрел, и уже мог идти по улице свободно. Он продвигался довольно долго, и лишь когда перед ним возник жилой квартал из плоских пятиэтажных домов, остановился и вошёл в подъезд одного из них. Дверь овальной конструкции была герметичной. Холод внутрь лестничного марша пятиэтажки не проникал, но и войти в такой дом тоже не просто. Жильцам необходимо знать код, который набирается на клавиатуре, тем, кто не знает кода, попросту, гостям, отвечает по радио сам хозяин. На запрос Тео ответил мелодичный голос женщины. Щелчок замка ― и клубы пара заструились в дверной проем вместе с гостем. Тео легко вбежал на пятый этаж, где в уютной и просторной комнате жила хозяйка голоса. Она ждала его у открытой двери квартиры. Ею оказалась красивая миловидная женщина, стройная, с длинной русой косой и ровным прямым носом. Глядя на ее лицо, придирчивый взгляд не смог бы обнаружить черт, не гармонирующих с безукоризненным овалом лица и чуть раскосым разрезом светло-зелёных глаз. Она смотрела