Неповиновение. Том Торк

связи с западом и в общем-то является его ставленником?

      – Вздор! – перебил голос из дверей, – господин N. – честнейший политик, а его идеи новы и единственно правильные!

      В дверях показался Константин Когтёв. Последний из гостей. Богатый чиновник, служащий заместителем в богом забытом департаменте, в котором водились приличные деньги, успешно отмываемые участниками. Тем не менее Константин Когтёв был ярым поклонником господина N. и изрядно финансировал его деятельность, когда у того была «нехватка» денег. Делал он это, впрочем, только лишь за тем, чтобы быть не забытым тогда, когда тот придёт к власти, ожидая, что, когда это произойдёт его капитал увеличиться десятикратно. Весть же о кончине не слишком повергла его в шок, напротив, он ожидал, что после этого народные волнения выйдут на улицу свергать и крушить «ужасные и отвратительные» устои, что было для него чрезвычайно выгодно. Потому Константин Когтёв во всеуслышание кричал, что негоже молчать, что только действия способны единственно помочь стране, которая задыхается в цензуре и нищете. И хотя он догадывался, что связь с западом имела место быть, чиновник постоянно принимался защищать честь мёртвого, являясь для народа единственно правильным, а потому уважаемым политиком.

      – Позвольте же узнать, что правильного в его империалистических идеях? – спросил Родион Нербин, вставая, но, решив, что руку жать такому человеку не станет, сел на место.

      – Позвольте, а что за идеи у него? – едва слышно спросил Михаил Редько, сам от себя не ожидая, что скажет хотя бы что-то, если не спросят напрямую.

      – Как же? Вот это человек! Удивлён, Гришка, умеешь людей находить! – рассмеялся Константин Когтёв. – Позвольте, Родион Нербин, так? Я Константин Когтёв из бумажного департамента, вы, наверное, уж знаете, коль я знаю вас. Я расскажу нашему невежде. Как вас? Михаил Редько… Хм, не слышал такого имени, оно и понятно. Не выходите в свет? Уважаю, хотел бы быть на вашем месте, но сами понимаете, должность не позволяет. Так о чём я? А, да. Идея. Гениальность и важность её в том, чтобы смыть границы всех стран, создав или оставив только одну, единую, иными словами, превратить здешнее бесчинство и хаос в порядок. Только представьте, более не нужно платить межграничные пошлины, покупать заграничный паспорт. Вы же не местный, так? – спросил Когтёв у Жанна Прусса, сидящего на стуле, как на иголках. – Покажите свой паспорт. Что с ним? Языка не знает? – он повторил просьбу на чистом иностранном, получил заветную книжку и с гордостью открыл, – вот они: бесчисленные штампы бессмысленных стран, таможен, вот учёт личных вещей, адрес проживания. К чему всё это? – он небрежно швырнул документ на грязный стол. – Почему я должен таскать кучу документов только лишь для того, чтобы куда-то поехать? Ну нет, земля принадлежит народу, слышали такое выражение? Нет? Право, вы – удивительный человек! Тогда прислушайтесь к гласу разума, ведь все от этого страдают: бизнес, терпящий таможенные издержки, из-за чего цена вечно колеблется, бизнесмены, которые