Ходячее недоразумение в академии Примы. Катерина Цвик

и увидела, что парень так и застыл на месте с ажурной салфеткой на голове – мама сказала, что ее бабушка вязала. Честно говоря, выглядел сосед так забавно, что я бы точно расхохоталась, если бы не была такой смущенной.

      – Я так понимаю, уже могу снять ее с головы? – спросил парень, стаскивая салфетку и протискиваясь в окно.

      – И как только тебя полевик пропустил? – перевела я тему разговора и поправила майку с широким вырезом, которая так и норовила оголить одно плечо. – Он мне казался очень исполнительным духом. Не думала, что он может предать.

      – А он и не предавал, – вступился за него Егор. – Он у вас дух хороший, мы с ним давно знакомы – участки-то рядом. Он с нашей полевичкой роман крутит. И знает, что я зла не причиню, вот и согласился пропустить поговорить с тобой.

      – Так просто?

      – Ну, пришлось пообещать ему росток Абиссинской смаковницы, – ухмыльнулся парень, рассматривая мои апартаменты. – О! А это что за мутант?

      Я хихикнула. Надо же, а мы с ним на одной волне.

      – Это не мутант, – тем не менее возмутилась. – Это мой будущий фамильяр Мотя!

      – Вот это твой будущий фамильяр? – парень так удивился, что я почти обиделась.

      – Между прочим, уникальный экземпляр! Такой расцветки точно ни у кого нет и не будет!

      – Откуда такая уверенность?

      Умеют же некоторые личности задавать неудобные вопросы!

      – Вряд ли кто-то еще раз решится ради такой расцветки взорвать ведьминскую лабораторию… – грустно буркнула я.

      Брови парня в удивлении взметнулись вверх, и он даже присвистнул:

      – Ничего себе!

      – Я не специально.

      – Нет, конечно, я уже понял, что ты недоразумение, но чтобы…

      – Слушай, или ты заканчиваешь эти словоизлияния, или так же, через окно, покидаешь эту комнату!

      – Ладно! – он поднял ладони. – Молчу. Так что, будешь вызывать фамильяра?

      – Буду, – все еще насуплено ответила я. – Помоги убрать коврик.

      Он скатал небольшой коврик, который лежал посередине комнаты, и я начала чертить небольшую пентаграмму. Вышло не так чтобы идеально, все же я еще учусь, но все основные знаки, показанные мамой, я нарисовала точно. Даже специально сверилась со своими записями.

      Расставила по сторонам света свечи и усадила в середину уснувшего от свалившихся на его долю потрясений зайчика. Подожгла свечи, подсыпала в них немного фимиама – хоть и не очень люблю этот запах, но надо, значит, надо – и начала читать слова призыва истинного фамильяра. Оказывается, есть еще условные и искусственные, но эти для других целей.

      Никогда прежде вот так, напрямую, не обращалась к миру духов, да и не верила в его существование, а тут стою над пентаграммой, приподняла для достоверности руки и все равно не верила, что у меня что-то получится. Еще и этот Гор внима-а-ательно так на меня смотрит, будто хочет понять, как я колдую. А мне бы самой понять, как это делать! Вон, похоже, что ничего у меня не получается.

      – Слушай, не смотри на меня так! – наконец, не выдержала я.

      – Как?

      – Пристально!

      – А