Люди и чудовища. Валерия Веденеева

ерунды.

      – Кое в чем Бракас все же прав, – задумчиво сказал Кирк. – Ты слишком добрый для Тонгила. Слишком снисходительный.

      Арон кивнул.

      – Это так. Дело в том, что я, Арон Тонгил, действительно добрейшей души человек. Милостивый, отзывчивый, справедливый… Мм… Что я еще забыл?

      – Правдивый, – подсказал Кирк.

      – Правдивый, – согласился Арон. – Я просто идеален. Ума не приложу, отчего половина империи меня ненавидит.

      Кирк хохотнул, потом посерьезнел.

      – Примеряешь очередную маску? Я не имею в виду внешность.

      Арон приподнял брови.

      – Не веришь, что зловещие слухи, ходящие обо мне, это клевета и происки врагов?

      – Ну, – протянул Кирк, – я, конечно, могу поверить и в происки врагов, и в то, что на самом деле твоя душа белее свежего снега. Надо?

      – Пока нет, – Арон дернул уголком губ, – но если потребуется, я скажу.

      Шутливый разговор с Кирком натолкнул на мысль, и смутная идея, прежде мелькавшая на краю сознания, начала оформляться. Идея о том, чтобы действительно примерить иную маску. Полностью изменить тот образ и ту репутацию, которые были в империи у его двойника. Интересно, задумывался ли когда-нибудь о подобной смене Прежний? Было ли это вообще возможно?

      Арон напрягся, почти уверенный, что сейчас услышит в голове такой знакомый голос. Но нет. Там по-прежнему было тихо. Прежний не давал знать о себе уже больше недели.

      – Тибор! Там… там… – Бракас возвращался, он гнал коня галопом, и лицо его было даже не белым, а серым.

      «Там», как оказалось, находилось за ближайшим холмом, в небольшой долине, свободной от тумана.

      «Там» было кровавым месивом. Оторванные руки и ноги, головы без тел и тела без голов. С первого взгляда Арон оценил количество убитых в несколько тысяч. Мертвецы не были воинами – ни оружия, ни кольчуг. И хотя большинство тел принадлежало мужчинам, кое-где он видел и женские останки.

      – Сейчас… – пробормотал Бракас. – Сейчас оно… Подожди…

      Вздох, такой громкий, словно вздохнул целый холм. Месиво тел шевельнулось, приподнялось, в разные стороны покатились головы. Месиво замерло. А потом невидимые челюсти начали перемалывать мертвецов. Захрустели кости на невидимых зубах. Потекла кровь, обрисовывая невидимую морду людоеда, и та напомнила медвежью, только увеличенную раз в десять.

      – Ты сказал, опасности нет! – В голосе Пратаса слышалось обвинение. Первая его фраза в адрес Арона за много дней.

      Арон не ответил, продолжая рассматривать происходившее внизу. От вершины холма, на котором они стояли, до места побоища было около ста футов по наклонной.

      – Запаха нет, – неожиданно сказал Кирк. – И ни мух, ни воронья.