Бандитский причал. Юлия Бузакина

подушку. Убирает тонкую иглу из вены на правой руке. Накладывает ватный диск и сжимает локоть своей подопечной.

      – Вы такая молодая и красивая. У вас еще все впереди. Не стоит так опрометчиво отказываться от жизни, – тихо приговаривает она.

      Дверь одной из самых дорогостоящих больничных палат в Париже приоткрывается. На пороге неуверенно переминается с ноги на ногу молодой человек. С первого взгляда и не скажешь, что он – главный наследник русской семьи Ховански, которая сделала свое состояние на мире женской моды. Светлые волосы взлохмачены, красивое лицо искажено гримасой страха.

      – Привет, Дашуль, – на русском языке произносит он. Поправляет белый халат. Неловко взмахивает рукой, пытается улыбнуться.

      Но русская никак не реагирует на его появление.

      – Не хочешь говорить, да? – пожимает плечами брат. – Я бы тоже не хотел. Мне жаль, Даша. Михаэль не заслужил такой смерти.

      При упоминании имени жениха русская вздрагивает всем телом. Толкает капельницу, опрокидывает на пол поднос с ампулами. Стены палаты сотрясают ее рыдания. Михаэль. Ее надежда на счастье…

      Снова вокруг бегают люди в белых халатах.

      – Дайте мне умереть! – не своим голосом кричит русская. – Дайте мне уйти за ним следом! Я не хочу! Не хочу возвращаться в Россию!..

      Швы на запястьях расходятся. Кровь тонкими струйками стекает на одеяло и капает на пол.

      Ее никто не слушает. Лечащему врачу удается добраться до вены, и он вводит девушке большую дозу успокоительного препарата.

      Несколько мгновений – и пациентка падает в подушки. Врач громко отдает приказы на французском языке своим подопечным. Кажется, что-то про новые швы, которые надо немедленно наложить на запястья.

      В кармане джинсов у пришедшего в палату брата вибрирует сотовый телефон.

      Он виновато смотрит на сводную сестру, на бегающих вокруг нее врачей. Осторожно выходит в коридор. Красивое лицо внезапно приобретает зеленоватый оттенок. Кажется, его сейчас стошнит. Он не выносит вида крови.

      Телефон продолжает настойчиво вибрировать, требуя ответить.

      – Мам… прилетела, да? – отчаянно борясь с тошнотой, понуро интересуется Филипп. – Дашу надо забирать отсюда. Она не в себе совсем. Как только снимут швы, надо сажать в самолет, иначе мы ее потеряем. А вместе с ней и большую часть наследства, доставшегося ей от отца. Детектив, которого ты наняла, сказал, что она вчера составила завещание. В случае ее смерти наследство достанется какому-то странному приюту, который содержит пожилая французская пара.

      – Я уже знаю, сынок. Моя падчерица всегда была странной. Сейчас, когда нам с таким трудом удалось ее обнаружить, надо сделать все возможное для транспортировки ее на родину. Нельзя ни в коем случае упустить доставшиеся ей от отца деньги.

      – Наверное, так будет лучше для всех. Ее нельзя оставлять без присмотра. Она вены вскрыла. Отправится на тот свет, и мы потеряем огромные деньги. Здесь, во Франции вряд ли удастся оспорить завещание. Это не Россия.

      – Ты