Больше, чем мама. От «плохой матери» до самореализации и счастья. Наталья Афонина

забыла про себя и своё образование психолога. И ещё, где лежит расчёска. Слова «депрессия», «психика», «подавленность» сменились на куда более значимые: «памперсы», «анализы» и «прививки». Я очень старалась быть взрослой. Отвечать за него. Я всегда была ответственной девочкой, поэтому страх победил.

      С детства я боялась подвести других, сделать что-то не так, опоздать: приходила за полчаса раньше на урок, институтскую лекцию, любую встречу. Моя ответственность переливалась через край. Когда маме на школьном собрании сказали: «Она может быть медалисткой», я от полноты ответственности и страха пошла «за гаражи» и закурила свою первую сигарету. Нет, у меня не было синдрома отличника, и я не была «ботаном», но очень боялась оценок.

      Как часто в школе вместе с пятеркой вы получали хвалебную запись в дневник от учителя или хотя бы устное поощрение? А теперь вспомните, сколько красной ручки потрачено на исправление ошибок? Нас учили обращать внимание на ошибки. Правильность воспринималась как должное, зато ошибка притягивала всеобщий интерес. Требовала дополнительной работы, выговора, вызова родителей в школу. Мы выросли, постоянно оглядываясь на собственные промахи. С огромным страхом ошибиться и получить плохую оценку.

      Страх оценки – самый близкий. Он стал мне родным. Я так его люблю, что не отпустила до сих пор. Когда он появился? Меня не дразнили в школе, я никогда не была изгоем, скорее наоборот, заводилой. Хотела первенства, добивалась и «тщеславила» от души. Мне всегда было недостаточно. Я считала себя недостаточно красивой, умной, нарядной, изобретательной.

      И должна сказать страху «спасибо». Он долго подстегивал меня. По щелчку его плетки я хваталась за новые проекты, брала больше и работала на результат.

      Так было до того, как я стала мамой.

      Страх и материнство несовместимы и неразделимы одновременно. 

      Когда неопытная мать боится прыщика на розовой попе младенца и трясётся над «во-о-он тем красным пятнышком» – это, на мой взгляд, неизбежный опыт страха.

      Когда же сюда добавляется страх оценки, рождается «плохая мать».

      Сначала она робко заглядывает пару раз в неделю. Когда ты не успела вымыть пол или сварить суп. Она молча грозит пальцем, неодобрительно качает головой. Потом навещает все чаще. И вот уже стоят на пороге ее чемоданы чемоданы с чувством обиды, вины, раскаяния и отчаяния.

      Думаю, «плохая мать» действует одинаково. Пилит за любую ошибку и промах.

      Чем старше дети, тем больше ошибок. И «плохая мать» ликует. Напоминает, что ты не сделала, не досмотрела, не смогла. Слишком избаловала, кормишь неправильно, мало играла, совсем не водишь на кружки. Плюсуйте сюда школьный опыт ошибок. И жизнь превращается в тетрадку, где только росчерк красной ручки и нет надежды стать лучше.

      «Плохая мать» жила со мной долго. Пожалуй, до третьего ребенка. И даже после заходила на чай. Я выгнала ее, когда поняла, что в страхе и погоне за «хорошестью» упустила любовь.

      Любить сложно. Даже детей. Особенно детей. По-настоящему: без условий, ожиданий и притязаний.

      Детям