Гукюн. Ниль Блэк

Гуук идёт войной на государство на севере.

      За день до выступления Гуук зовёт к себе Бао на разговор. Он красочно и долго рассказывает Бао, что с ним произойдёт, если, вернувшись из похода, он не найдёт Юну в полном здравии.

      – «Жизнь за жизнь. Только за жизнь Юны я заберу не только твою, но и всех твоих ублюдков», – обещает Гуук Бао.

      К Юне он больше не заходит, так как девушка в сознании, и он боится, что, не выдержав очередного потока проклятий, сам свернёт ей шею. Последнюю ночь во дворце до похода он проводит с Рин.

      – Мне так жаль бедную девчушку, – вздыхает раскинувшаяся на подушках и разомлевшая после утех Рин. – Мой господин справедлив и знает, как с кем поступать, безусловно, но я жалею, что нашла то ожерелье, пусть оно и дорого моему сердцу.

      Гуук молчит, лежит на спине, уставившись в потолок, и думает только о том, что сейчас делает Юна.

      – Надеюсь, она сможет окончательно прийти в себя, и это будет для нее уроком, потому что в тот вечер моё сердце кровью обливалось, и ещё одной такой картины я не переживу.

      – Ты не заставляла никого воровать или сбегать, – поворачивается лицом к ней Гуук и пристально смотрит в глаза. – Это ведь не твоя вина? – задаёт вопрос, всматриваясь в красивое лицо, считывает мимику.

      Рин бледнеет, растерянно хлопает ресницами, готовясь разрыдаться в знак протеста против такого обвинения, но Гуук усмехается и, приподнявшись на локтях, продолжает: – Не твоя вина, что она сбежала и украла.

      Рин выдыхает.

      – Виновных надо наказывать, – говорит он и, протянув руку, поглаживает шелковистые волосы. – Она за свою вину ответила, и так будет с каждым, кто посмеет меня ослушаться или, скажем, поступит так, как мне бы не понравилось, – темнота в глазах мужчины топит зрачок, и девушка часто-часто кивает.

      – Конечно, мой господин, – кладёт голову на его грудь Рин. – Вы, как и всегда, правы.

      ***

      Ясмин из гарема до отбытия правителей не выходит, ее и не вызывают. Девушка сидит в отведённой ей комнатке и под наблюдением Диаса зализывает раны, оставленные Монстром, и оплакивает свои обречённые так и остаться мечтами надежды.

      Ани ночует у Хосрова эти ночи и в одну из них просится навестить Юну, о диалоге с которой она рассказал ему. Ани получает строгое предупреждение от Хосрова и категорический запрет на попытку любого контакта.

      Правители империи покидают столицу, и в Идэне воцаряется относительный покой.

      ***

      Через две недели Юна встаёт на ноги, а ещё через десять дней возвращается к своим обязанностям во дворце. Раны затянулись, но их всё равно периодически просматривает лекарь и продолжает мазать специальными мазями, чтобы шрамы рассосались. По словам лекаря, Юне повезло, что хлыст не успели сменить, и так как он уже был промокшим в ее крови, это смягчало удары и не позволяло рвать кожу. Глубоких шрамов на спине девушки всего три, а остальные со временем совсем потускнеют. Юна узнаёт, что дядю Дунга не трогали,