Вне сна. Алексей Арутюнов

нам то, для чего ты здесь и присутствуешь…

      – Пипец какой-то, – неслышно выразился Альберт.

      – Семен, – Альберт прокашлялся и продолжил, – я понял. И наш разговор я воспринимаю вполне серьезно. Но сходу сформулировать свои планы не могу. Я устал, чувствую себя не очень, и все, что я от Вас услышал, должен признаться, меня шокирует. Хотя суть того, о чем Вы говорите, в общем-то, мне понятна. И даже близка. Мне надо выспаться, переварить все это и немного подумать. Дайте мне время. Я соберу свои мысли, и мы продолжим беседу. Уверен, Вы можете дать мне много полезной информации. Я так понял, Вы периодически бываете в этой кофейне?

      – Да. Только у меня к Вам дружеский совет: не пытайтесь восстанавливать мир в том виде, в котором Вы его привыкли видеть. Лучше подумайте над моими словами и прислушайтесь, наконец, к самому себе. К своей интуиции. Мне было бы удобно быть здесь через неделю, у Вас будет время?

      – Да, – ответил Альберт, не особо задумываясь, планировал ли он что-либо через неделю, – последние пару недель у меня много свободного времени…

      Новый знакомый Альберта без лишних слов вынул из кошелька деньги за чай и положил их на стол. Быстро оделся, пожал Альберту руку, заметив, что ему было приятно познакомиться, и зашагал к выходу.

      Альберт посидел еще минут пять, доел свой пирог, попросил счет у официанта, стараясь не заглядывать ему в глаза. И вскоре также покинул кофейню.

      Послевкусие

      После беседы в кафе Альберт с трудом мог анализировать произошедшее. Поэтому первое время просто погружался в воспоминания этого разговора, раз за разом переживая отдельные его моменты. Поначалу он даже намеренно старался не думать, откуда взялся этот человек и насколько сказанное им вообще хоть как-то можно соотнести с реальностью. С одной стороны, диалог в кофейне резко вышвырнул из сознания Альберта то мысленное болото, в котором он пребывал последние недели, то утопая в нем все глубже, то ненадолго выбираясь на поверхность. Ясность сознания придавала новые силы. С другой стороны, уверенная позиция нового знакомого окончательно поставила под угрозу мировоззрение Альберта. И угроза эта, с учетом предшествующих встрече событий, была самая что ни на есть реальная.

      Новая информация отторгалась Альбертом в буквальном смысле – физически. В первые моменты, когда Альберт пытался вникать в то, что говорил новый знакомый, к горлу его подступала тошнота, и ощущалось головокружение. Совсем не выдуманные, а вполне натуральные.

      На следующий после кофейни день Альберт оказался в незавидном положении: ему приходилось балансировать на грани между тем, чтобы «прощупывать» в голове услышанное, и одновременно доказывать себе, что все это едва ли может быть правдой, дабы не растерять рассудок. Наработанный уровень самоконтроля оказался тогда полезен, как никогда. Вместе с тем, Альберт отметил для себя неповторимую яркость восприятия в этот день и удивительно спокойное мышление. Это было сравнимо с тем, как после длительного прослушивания радио на плохом приемнике