Простые слова. Алиса Гордеева

Мише Смолину его ошибки в сочинении, листаю новостную ленту в социальной сети.

      – И где Савелий? – Голос классной совершенно некстати внедряется между летними фотографиями Лизы и анонсом нового фильма.

      – Что? – Смартфон небрежно летит в карман, а удивление – в гору. – Вы меня спрашиваете?

      Никогда бы не подумала, что должна отчитываться за чужие прогулы. То, что Ветров решил спокойно поесть вместо того, чтобы с упоением слушать лекцию по литературе двадцатого века, только его выбор и ответственность.

      – Марьяна, ну конечно! – Синичка поправляет очки на переносице, при этом забавно хмурясь. – Скажу честно, я не ожидала от тебя такой самоотдачи по отношению к Савелию. Ты меня приятно удивила!

      – Самоотдачи? – Вытягиваю шею в абсолютном недоумении. Неужели классная решила, что, заняв место рядом с новеньким, я автоматически взяла шефство над парнем? Вот ещё!

      – Я же всё понимаю, – деликатно кивает Алевтина Ивановна. – Ветров мальчик непростой! Да и тебе сложно сейчас! Не каждая семья готова принять в свой устоявшийся мир чужого ребёнка.

      – Вы что, в курсе? – Разочарованно морщу нос. Только этого мне сейчас не хватало, чтобы все в классе прознали про выходку моих родителей. И для чего, спрашивается, было вводить в курс дела сотрудников лицея?

      – Само собой! – отрезает Синичкина, но заметив на моём лице полнейшую растерянность, добавляет:

      – Не бойся, я не собираюсь делать это деликатное событие достоянием класса. Это вопрос исключительно семейный, я всё понимаю! Кощеев! Отойди от Гоголя!

      Алевтина Ивановна с силой стучит авторучкой по столу, а мелкий пакостник из 6 "Г" тут же отбегает от портрета писателя.

      – Но всё же, Марьяна! – Классная снова переводит взгляд на меня. – Прогуливать занятия не дело! Уверена, отец снимет с парня три шкуры, если узнает! Поговори с Савелием, хорошо?

      И пусть я совершенно не улавливаю связи между опекой моих родителей над каким-то мальчуганом и этим мажором Ветровым, всё же киваю, чтобы поскорее отделаться от нудных нотаций.

      Под окрики Синички в адрес Кощеева, которому всё же удаётся пририсовать несчастному Гоголю дурацкую бородку, вылетаю из кабинета и, сверившись с расписанием, спешу на следующий урок.

      В классе шумно и суетливо. Ребята разделились на небольшие группки и болтают о своём. Девчонки хохочут, пацаны спорят. Несколько самых ответственных ребят пытаются повторить домашнее задание. До начала урока минут пять, и каждый спешит использовать это время по максимуму.

      Не привлекая к себе излишнего внимания, иду к ставшей уже родной последней парте, за которой, как ни странно, сидит Ветров. Разумеется, на столе пусто, а сам парень совершенно безэмоционально смотрит в одну точку. Вот и о чём я могу с ним поговорить?

      Подхожу ближе и, поставив рюкзак на стол, начинаю выискивать тетрадь по алгебре.

      – Ты пропустил литературу, – между делом бубню под нос. – Синичка ругалась.

      Рюкзак летит на пол, а я сажусь рядом с парнем.

      – Вообще-то,