.

тысяч долларов, и вы приступаете к письму картин. По написанию которых, получаете от нас еще двадцать тысяч долларов. После чего контракт считается выполненным, а картины и все эскизы переходят в собственность заказчика, то есть меня.

      Сергей опешил, он понимал, что все это будет стоить каких-то денег и быть может не малых, но что вот на столько эти гости оценивают его труд, готов не был. От таких цифр, мысль о страхе и о его затворничестве, исчезла. А рассудок, в пульсирующих его мозгах, говорил лишь одно: – «За такие деньги можно и из дома не выходить, и с бухлом на время завязать». – Вот это блин дела.

      – Я смотрю вы были не готовы к этой сумме, но уверяю вас, что это довольно скромное предложение, по тому как, в случае выполнения нашего заказа, вы приобретете репутацию и известность. А при таком раскладе вас одолеют клиенты, причем с десяток любителей искусства я гарантированно к вам направлю самолично. И хочу заметить, что процентов с вас не возьму, в отличии от вашего друга и по совместительству продавца картин, Юры Носова. Или еще вот одного, как вы там его называли «худрук», тот еще прощелыга, замечу я вам. Ну, что, Господин Художник, готовы подписать контракт? Да совсем забыл предупредить, вам не нужно отдавать процент, всё тому же Юре Носову, как только мы с вами скрепим подписями наши договоренности, то в туже минуту к вашему много уважаемому Юре подойдет мой помощник, который сейчас на Арбате совсем не далеко от вашего друга и передаст ему его гонорар. О котором он с вами договорился, при этом обозвав нас буржуинами.

      – А про это вы откуда узнали? – Сгорая от стыда, спросил Сергей.

      – Это совсем просто объяснить, я сидел в том кафе, куда Юра звонить ходил, сообщить, что деньги он в барсетке с другом вам передаст.

      – Да точно, в барсетке, – удивленно подтвердил слова Астора Сергей, – ну при таких делах, я готов подписать контракт, – согласился художник, – и готов незамедлительно приступить к работе.

      – Ваше рвение к работе меня очень радует. – Сказал герцог и подал знак одному из своих помощников. Тот в одну секунду разобрал все со стола, а второй молниеносно извлек из кожаного саквояжа два контракта на гербовой бумаге и старинный, дорожный набор писаря. Открыл склянку и налил в чернильницу, красные чернила. Обмакнул два пера и передал одно своему хозяину, а второе Сергею. Второй слуга с ловкостью забежав за спину, показал пальцем где в контракте поставить подпись. Сергей расписался, расписался и герцог. После чего Астор, повелительным голосом сказал, – ПЕЧАТЬ-, и оба слуги, почему-то именно оба, извлекли из саквояжа не очень большую шкатулку. Аккуратно поставили её на стол перед хозяином и открыв крышку отошли. Герцог извлек из шкатулки очень красивую печать, с изображением соколиной головы на рукоятке, и поднеся ее ко рту, немного подышал на нее, чтобы чернила отмокли. Ударив сначала по одному, а потом и по второму контракту, оставил на них оттиски всё тех же соколиных голов, вокруг которых была какая-то вязь,