Крест на ладони. Анна и Татьяна Аксинины

Интересно, кто готовил это все?»

      – Какая у вас прекрасная квартира! И стол – изумительный!

      Лариса Владимировна не пропустила скрытый вопрос и ответила:

      – К сожалению, у меня нет времени заниматься домашним хозяйством, хотя я умею и люблю готовить. Мне по дому помогает моя одноклассница Галя. Она готовила сегодня. Но рецепт этой рыбы мой. Я привезла его из Италии, мы отдыхали там с Сергеем. Помнишь, тот маленький ресторанчик?

      – Конечно, помню, – отозвался Сергей Валерьевич, накладывая себе вторую порцию рыбы. – Мы обедали там каждый день, и все из-за этой рыбы. А повар, узнав, что мы из России, да еще из Сибири, вышел к нам пожелать приятного аппетита. Ларочка тогда с ним разговорилась, и он дал ей этот рецепт.

      – Взяв слово, что я не раскрою секрет его конкурентам.

      – Не рассказали?

      –Нет, только Гале.

      – А на каком языке вы с ним разговаривали?

      – Начали на итальянском, а затем перешли на немецкий: у него мать из Германии, и я знаю неплохо немецкий.

      – А какие вы еще языки знаете?

      – Свободно английский, немного французский. Только вы об этом никому не рассказывайте. Я на переговорах с французами разговариваю только с переводчиком, и мне очень помогает, что они не догадываются, что я их понимаю. Кстати, во Франции мне удалось блеснуть знатоком кухни, благодаря этому повару. Он мне рассказал про блюдо под названием «Турнедо Россини», изобретенное самим великим композитором, которое высоко ценится во Франции. Я его заказала, и поразила французов.

      Дворжецкая улыбнулась. Марина отметила, что улыбка ей идет чрезвычайно, скорее всего, она сама об этом знает, поэтому так часто мило улыбается.

      – А не могли бы вы показать мне ваши детские и школьные фотографии? – попросила Марина.

      – Что, рассматриваете меня, как претендентку на роль Елены Сушковой? – Они перешли на угловой диван к журнальному столику, и Черри с радостью устроился у ног своей хозяйки. – Нет, я не Сушкова и вам сейчас это докажу, – Евгений, будь добр, достань с антресолей синий альбом. – Во-первых, мои родители приехали в Шабалиху через два года после ареста Сушковых, во-вторых, у меня есть детские фотографии. Смотрите, здесь мне полгода, мы еще жили в Новосибирске, я была очень толстая, моя мама с трудом поднимала меня. А вот здесь мне восемь месяцев, мама подписывала все фотографии: даты и мой возраст. А эту делали перед нашим отъездом в Шабалиху, здесь на фотографии с нами мой дядя, брат мамы. Он работал тогда в райкоме партии, что тем временам много значило. Но мы отвлеклись от темы. А в-третьих, обратите внимание, на всех фотографиях я похожа на свою мать. Ну, что, убедила?

      – Да, даже если бы я вас подозревала.

      – А вы верите, что Елена Сушкова жива, и вы сможете её найти?

      – Пока я занимаюсь поисками, то считаю, что она жива, иначе невозможно искать. Это – во-первых. А во-вторых, невозможно же спрятать человека бесследно, должно быть какое-то несовпадение, например, документы, которые чему-то не соответствуют. Мне только надо вычислить это расхождение,