Четыре лучшие истории о любви. Сборник. Екатерина Анатольевна Горбунова

размышления об Оксане.

      – Нет. А должна была? – он щелкнул ручкой.

      – Хотела поговорить с тобой. Я не знаю.

      Внутри головы словно кипяток растекся, вымыв все предыдущие мысли, а новые не принес. Ярославу не хотелось предполагать, придумывать причины для разговоров с сестрой. Они в последнее время всегда выходили неприятными, и касались матери, ее состояния, сообщений от лечащего врача, по совместительству родной теткой Алкиного мужа, пространных размышлений на тему, как болезнь подтачивает личность. А сейчас еще сестра умалчивает что-то от отца. Тот чувствует и беспокоится.

      – Я позвоню ей позже, пап, – пообещал, стараясь придерживаться будничного тона.

      Отец пожал плечами и позвал ужинать. Только сейчас Ярослав понял, что хочет есть до урчания в животе, а по всей комнате одуряюще пахнет жареной картошкой.

      – На тебя сосиски варить?

      – Давай две.

      Дождавшись, пока отец уйдет, парень набрал сестру. Она взяла сразу, словно сидела с телефоном в руках и ждала. Впрочем, может так оно и было, не ждала, конечно, просто работала, или малой спал, а Алла следила, чтобы его ничего не разбудило, даже звонок от брата.

      – Ты что-то хотела? – спросил Ярослав без обиняков.

      – Не то, чтобы хотела, – замялась Алла. – Ты как считаешь, у мамы с головой в порядке?

      – Аля, у нее рассеянный склероз, – устало ответил парень. – Симптомы ты знаешь. Потери рассудка среди них нет.

      – Знаю, – грустно согласилась сестра. – Просто…

      Она замолчала. Ярослав вздохнул. Кажется, хоть дело и касается матери, появилось что-то новенькое – все старенькое Алла выкладывала быстро.

      – Мама сказала, что мой папа – другой человек, а не мой папа, – выпалила, на одном дыхании, как пулю выпустила.

      Ярослав не понял, что именно сестра имела в виду. Никто бы не понял. Но разбираться – желания не возникло. Напротив, хотелось перемотать все заново, до того момента, когда он набрал телефонный номер. Или просто забыть. Или, чтоб Алла призналась в глупой шутке. Или в путанице с недосыпа.

      Однако Алла продолжила. Сбивчиво, конечно. Но относительно понятно. И новость, действительно, была дикой и ошеломляющей. Мать выходила за отца, будучи в положении от другого? Это возможно? Папа знает? Или нет? Не может быть, чтобы не знал!

      Как к этому относиться – не знали ни сестра, ни брат. Пожалуй, да, в этом случае проще думать, что у матери что-то с головой. Списать все на диагноз, даже если в него входят совсем другие признаки.

      – И ты что? – Ярослав потер переносицу.

      – Не поверила, конечно. Но она мне имя назвала. Рассказала, что они втроем дружили. Хотя, как дружили. Тот, ну… – она хмыкнула, не зная, как сказать, – Был перспективнее, из хорошей семьи. Все маме говорили, что за него надо держаться. Вот она и держалась.

      – А папа?

      – Он просто все время оказывался рядом.

      Семейное это у них что ли? Ярослав чуть ли не до боли стиснул зубы. Он ведь тоже, так с