Не драконьтесь, Ваше Высочество! или Игра на выживание. Леси Филеберт

ты так забавно выпендривался, захотелось тебя заткнуть… Что ты прицепился к моим чулкам?! Подумай лучше о нашем шатком положении!..

      – Я теперь вообще больше ни о чем думать не могу, кроме твоих черных кружев. Заклинило.

      – Ну так расклинься, делов-то!

      – Если продолжу прятаться тут с тобой в нише, и ты будешь также тесно ко мне прижиматься, то расклинюсь я еще нескоро. Скорее уж наоборот.

      – Ой, подумать только, какие мы нежные!.. Ничего, потерпишь немного, придется еще немного пообжиматься. Там кто-то есть в конце коридора, идти опасно.

      Я как раз продолжала всматриваться в темноту, но ничего конкретного разглядеть не могла. Унюхать тоже не получалось – все отдалённые запахи перебивали ароматы Фьюри, которые сейчас раскрылись в тепле и упорно окружали меня плотным вкусным коконом.

      Я бы сказала, что от Фьюри пахло роскошью. Деньгами. Властью. Это сложно объяснить словами, но от богатых людей действительно пахнет иначе. Они используют элитные косметические средства, они носят только одежду, пошитую на заказ, они спят на шелковых простынях… И они полностью пропитываются всеми этими запахами роскоши, запахами помещений, где они ходят ежедневно. От них не пахнет придорожными тавернами и дешевой выпивкой. От них исходят тонкие изящные ароматы, которые хочется вдыхать полной грудью и наслаждаться ими, как изысканными десертами, м-м-м…

      Надо отметить, что от богатых людей тоже пахнет очень по-разному. От очень многих богачей исходит мерзкий кисловатый, даже немного тухловатый запах, который мне сложно было идентифицировать. Но так как такие люди всегда по характеру были отвратными личностями, то я любила про себя приговаривать, что это у них душа такая "кислая" и "протухшая".

      А вот от Фьюри пахло иначе. Ничего мерзкого и противного я не почуяла, одни приятные и благородные ароматы, успешно кружащие мне голову своей терпкостью.

      Что ж, Фьюри точно не врал мне, когда говорил, что является некой важной государственной фигурой. Ох, лучше бы он врал, честное слово… Потому что если нас поймают, то нам будет не отвертеться от жёсткой и скорой расправы.

      Стоя в нише, я придерживала одной рукой Фьюри, упершись ладонью ему в грудь, давая понять, чтобы он оставался на месте. И вздрогнула, когда ощутила ласковое прикосновение к своему запястью.

      – Ты холодная, – шепотом заметил Фьюри.

      – Да что ты говоришь? Странно, да, с учетом того, сколько мы проторчали в морозильной камере, а? – раздражённо фыркнула я.

      – Не шипи, о светлейшая львица, – насмешливо произнес Фьюри. – Хочешь, я тебя качественно согрею? Тебе понравится, можешь быть уверена!..

      Вот знаете, нисколечко в этом не сомневалась…

      – Почему именно львица? – спросила я, обернувшись и упорно игнорируя двусмысленный тон.

      – Ты сейчас такая забавная и лохматая, – как-то неожиданно мягко улыбнулся Фьюри. – Глаза горят праведным гневом, волосы торчат во все стороны, а они такого красивого золотистого цвета, что навевают на меня ассоциации с эдакой львицей, недавно проснувшейся, а потому сонной и взъерошенной. Но уже готовой рвать и метать всех, включая наглого