Крест. Ингар Йонсруд

в квартире на Тьювхолмен, на самом берегу фьорда. Его дом находился всего в нескольких сотнях метров от мойки, и следователи пошли по набережной вдоль баров и ресторанов на Акер Брюгге. Снег повалил еще сильнее, и на улице почти не было прохожих. Проплывающий по фьорду катер из Нессодена чертил «колею» на воде.

      – Очевиднее всего предположить, что это как-то связано с его работой. – ответила Кафа. – Но «предатель»? Почему убийца использовал именно это слово? – Она бросила взгляд в сторону Фредрика. – На ресницах у Кафы лежали снежинки, и ей это очень шло. Кафе Икбаль вообще шло почти всё. Фредрику она всегда нравилась. Но поскольку между ними было двадцать лет, распавшийся брак и двое почти взрослых детей, он решил, что ему с ней суждено остаться коллегами, и не более того.

      – Если это, конечно, написал убийца, – продолжила она. – Этого мы точно не знаем.

      – Я отказываюсь верить, что таггинг и убийства никак не связаны, – отозвался Фредрик. – Но кого же он предал? Эта женщина в машине – проститутка, а у заместителя директора имелась где-то партнерша или сожительница, которая пришла в ярость? Такой выстрел в пах… кто бы это ни был, он был очень зол на него.

      Вскоре перед полицейскими сквозь метель показалась изогнутая стеклянная крыша Музея современного искусства Аструп-Фернли. Следователи пересекли деревянный мост, обозначавший границу между Акер Брюгге – оплотом старых яппи – и Тьювхолменом – игровой площадкой для детишек из богатых семей и выскочек. Холодные остроугольные здания этого царства камня и стекла украшали таблички с именами адвокатов с холодным и острым умом.

      В этом комплексе и жил Хенри Фальк. Кафа с Фредриком переулком прошли к престижным квартирам прямо на краю мыса, где всегда завывали ветра. Фредрик понял, что есть ещё один мотив убийства заместителя. Мотив старый как мир. Богатство. Если Хенри Фальк мог позволить себе жить тут, он, без сомнения, был состоятельным человеком. А куда теперь улетят его деньги?

      Консьержка с жемчужными серьгами в ушах поморщила тонкий нос, когда Фредрик с Кафой отряхнули с себя снег.

      – Сюда уже приходил ваш коллега. Я его отослала назад, так как позвонила господину Фальку, а его дома не оказалось. Могу, конечно, попробовать снова, но…

      Кафа положила шапку на стойку ресепшена, и комок снега упал консьержке на клавиатуру.

      – Хенри Фалька нет на месте, – сказала Кафа с натянутой улыбкой. – Насколько нам известно. Нам нужен ключ от его квартиры.

      Женщина так засмеялась, словно Кафа предложила ей обменяться зубными щётками.

      – У нас тут так не делается, – объяснила она и бумажным платочком вытерла снег с клавиш.

      – Ну, что ж. Мы всё равно попадём в его квартиру. Можем добыть постановление суда, но это займет несколько часов, а пока придется огородить ваше фойе.

      Фредрик видел, что консьержка ищет способ выпутаться из ситуации. Несмотря на то, что кроме него с Кафой никого рядом не было, она наклонилась вперёд и прошептала.

      – Речь идёт о преступлении?

      Кафа