Девочка по имени Глазастик. Софья Прокофьева

пожалуйста, уж и не знаю, как он ухитрился, а только схватил мою улыбку и – в карман. Мало того, что я нарисованный, теперь и без улыбки остался!

      – Не может быть! – воскликнул волшебник Алеша.

      Он подхватил кота Ваську, оглядел его и посадил перед собой на край стола.

      – Довольно глупостей, сейчас же улыбнись! – строго приказал он.

      Кот Васька поднял на него несчастные, испуганные глаза.

      – Не могу, – жалобно сказал он. – Не получается. Пропала моя улыбочка, как мышь в понедельник.

      Глава третья

      Джинн в голубом термосе. И главное: волшебник Алеша отправляется в сказку

      Волшебник Алеша налил стакан крепкого чая, да так и забыл его выпить.

      «Странно, можно даже сказать – невероятно, – рассуждал волшебник Алеша, припоминая визит таинственного незнакомца. – Для чего ему понадобился волшебный мел? И потом – отобрать улыбку у нарисованного кота? Зачем, спрашивается?»

      Кот Васька, свернувшись клубком, спал на диване. Его от всех огорчений клонило в сон.

      – Посплю подольше, – в таких случаях говорил кот Васька. – Проснусь, а, может быть, все неприятности разбежались. Или их, как собак, на цепь посадили.

      В передней послышались голоса, топот ног.

      – Входите! Кто там? – позвал волшебник Алеша.

      В комнату вбежали Вася Вертушинкин и Катя. Оба запыхались.

      – Дядя Алеша, – торопясь и волнуясь, начал Вася Вертушинкин и положил на стол перед волшебником Алешей рисунок, скатанный в трубочку. Бумага развернулась, чуть загибаясь по краям. – Я нарисовал… Может, вам некогда, вы чай пьете… Здравствуйте! А то я не поздоровался. Вот смотрите!

      Волшебник Алеша отхлебнул глоток чаю.

      – Ну, грустный город, вижу, – сказал волшебник Алеша, разглядывая рисунок. – Что ж, очень неплохо, надо признаться. Только не пойму, почему тебе пришло в голову нарисовать столько грустных людей? И все вокруг такое грустное. Эти дома, башни, даже снежинки.

      – Да они сами, честное слово! – закричал Вася Вертушинкин. – Я не хотел! Я их веселыми нарисовал. А они сами взяли и загрустили.

      – Не может быть, – изумился волшебник Алеша.

      Катя наклонилась над рисунком, закусила зубами кончики косичек, чтоб не свисали вниз, не загораживали нарисованный город.

      – У этой девочки что-то блестит вот тут, – сказала Катя и потрогала пальцем свою щеку. – Слеза?

      – Странно, весьма странно. – Волшебник Алеша тоже наклонился над рисунком. – Может быть, тебе только показалось, что ты их веселыми нарисовал? Думал о чем-нибудь печальном, вот они такими и получились?

      – Да нет же. Правда, они сами, честное слово, – упрямо повторил Вася Вертушинкин.

      – Тогда вот что. – Волшебник Алеша потер лоб ладонью. – Я дам тебе краски. Попробуй-ка их немного развеселить.

      Волшебник Алеша достал из ящика письменного стола кисточки и краски, и Вася Вертушинкин принялся снова старательно рисовать